geolike.ru

Технология охоты на бурого медведя

Сроки добывания, установленные правилами охоты

Добыча бурого медведя регламентируется специальной инструкцией, утвержденной Главохотой РСФСР.

Охота на бурого медведя осуществляется по лицензии, которая во время охоты должна находиться у ответственного за отстрел (старшего команды, бригадира).

Предельные сроки добычи бурых медведей в осенне-зимний период - с 1 августа по 1 ноября. Конкретные сроки устанавливаются перед каждым сезоном охоты приказом начальника управления по охране, контролю и регулированию использования охотничьих животных Вологодской области.

Сроки охоты на бурых медведей в весенний и летний периоды (после выхода из берлоги, на солнцепеках) устанавливаются перед каждым охотничьим сезоном приказом начальника управления по охране, контролю и регулированию использования охотничьих животных Вологодской области (п.41 в ред. постановления Правительства Вологодской области от 28.12.2004 N 1247) При охоте на медведя ответственный за отстрел (старший команды, бригадир), как и при охоте на копытных животных, обязан соблюдать требования п.37 настоящих Правил.

На добор раненого животного отводится два дня, не считая дня ранения. (Правила охоты в Вологодской области.)

Нормирование использования ресурсов медведя должно быть дифференцированным. При определении размера (объема) квоты необходимо учитывать, прежде всего, общую численность вида в том или ином регионе, плотность на отдельных территориях внутри ареала, приток (или отток) с соседних территорий. Кроме процентного соотношения между количеством выданных лицензий в предыдущий год и количеством добытых зверей надо учитывать, не боясь завысить, количество медведей добываемых браконьерами, хотя бы приблизительно. По срокам охоты дифференциация нормирования должна быть следующей. Местные органы управления охотничьим хозяйством должны иметь право уменьшать сроки охоты, если есть к этому основание, в соответствии с Типовыми правилами охоты в РФ. Добывание медведя должно быть избирательным по полу и возрасту. В ряде регионов в промысловой пробе самцов оказывается на 10-12% больше. Это хорошо. В регионах, где численность медведя снижается, целесообразно на продуктивную часть популяции (медведиц) ввести отдельную квоту на добычу (3-я часть от планируемой добычи). Исходя из количества и качества получаемой при добыче медведя продукции, пресс охоты надо создавать такой, чтобы дать возможность молодым медведям дорасти хотя бы до 5-6 лет.

В то же время надо изымать из популяции крупных самцов, которые препятствуют нормальному прохождению гона, чаще, чем некрупные медведи, нападают на копытных, молодых медведей и человека. Это тем более целесообразно, что совпадает с желанием получить крупный трофей. При охоте на берлоге под выстрел обычно попадают медведицы, часто с медвежатами, так происходит потому, что медведицы редко покидают свой кормовой участок, где и залегают берлогу. Самцы же уходят далеко, охотнику труднее протропитъ их и найти такую берлогу. Если с добыванием медведя на берлоге в ноябре-декабре можно мириться (в регионах с высокой численностью этого зверя), желая сохранить этот традиционный способ охоты, то в январе-феврале это недопустимо (медведица в это время уже с новорожденным приплодом).

Так как этот способ неизбирателен, нерационален и неэтичен, то он должен быть повсеместно запрещен. Очень желательна весенняя охота на приваде продолжительностью 20-30 дней. Такой способ охоты избирателен (по размеру зверя, окрасу и даже полу), а медведицы с новорожденными выходят из берлоги в среднем на месяц позже остальных медведей и под выстрел попасть не могут. К тому же ранневесенняя шкура медведя намного лучше летне-осенней. Ландшафтные условия также должны учитываться при нормировании использования ресурсов медведя. Так, в случае, если явно прослеживается тенденция к формированию открытого ландшафта за счет снижения лесопокрытой площади, норму изъятия надо снижать. При благоприятных для медведя экологических условиях норма изъятия устанавливается в зависимости от охотничьей направленности: если планируется наращивать численность этого вида, то она должна быть ниже 10%, если намечается её снизить, то может сохраниться типовая (10%) норма. При ухудшении экологических условий обитания этого вида реакция владельца охотничьих угодий должна быть незамедлительной и адекватной - норму надо снижать. Для проведения анализа результатов использования ресурсов бурого медведя важной составляющей является латентность браконьерства. (Машкин В. И.)

Умело выбранные и отвечающие своей цели все принадлежности и орудия медвежьей охоты, начиная с одежды, имеют, конечно, большое влияние на успех охоты. Для зимних охот, одежда должна быть непременно белого цвета. Охотник в белой одежде может близко напустить на себя зверя, что чрезвычайно важно, так как у нас в средней России только при близкой стрельбе охота на медведя может считаться и правильною и безопасною. Поднятый с берлоги медведь часто не замечает стоящего в трех - четырех шагах охотника в белом костюме. Раненый медведь очень часто бросается на все, что выделяется своим цветом на белом фоне снега. Белый костюм необходим не только для охотника, стоящего на номере, но и для окладчика гораздо целесообразнее быть одетым во все белое. Одежда охотника должна быть тепла, легка и не должна стеснять движения стрелка при ходьбе и стрельбе. Всего лучше костюм, состоящий из куртки, сделанной из мохнатого белого сукна, на пуху и на белой же подкладке. Куртка должна быть не длинная, не доходить до колен, однобортная, застегивающаяся непременно с левой стороны, чтобы приклад не мог задевать за пуговицы или борт куртки; воротник небольшой, лучше отложной; на левой стороне груди - небольшой карман для двух запасных патронов.

Так как охотнику часто приходится долго стоять на номере в снегу, а иногда даже случается заночевать в лесу, то и нижнюю часть костюма, т. - е. брюки, полезно сшить также на пуху, из белой ткани, на подкладке. Шапка самая удобная из белого меха с отворотами на затылок и на уши и с небольшим козырьком для предохранения глаз от солнца и от яркого блеска снега, какой бывает в конце января и в феврале. Белые валенки длиною ниже колена надеваются или на штаны или под штаны, смотря потому, - на лыжах идет охотник или без лыж, по чистой тропе или чащею. Чтобы не промачивать ноги при ходьбе по талым местам, валенки лучше всего обсоюзить, равно как и подошвы, толстою кожею. Белые вязаные из шерсти перчатки удобнее рукавиц, а перед стрельбой их легко можно сбросить с рук. Чтобы на белом костюме не выделялось никаких резких полос и пятен, лучше ремень для кинжала делать из белой кожи, а ножны окрашивать белой эмалевой краской. Из охотничьих ножей, годных для медвежьей охоты, по моему мнению лучший - это нож работы Самсонова в Туле. Нож этот или кинжал очень прост, но изящной и прочной работы, он двухсторонний и имеет посреди лоток для стока крови.

Длина кинжала 27сантиметров, ширина - 4сантиметра. Ножны деревянные, обтянутые кожей; конец заделан вороненой сталью. Лыжи для медвежьей охоты самые удобные - наши русские, промыслового типа. При всякой охоте на медведя, будь то на берлоге или облавой, желательно иметь два ружья, при чем оба ружья предпочтительно должны быть одного типа и одной длины, чтобы стрелок не чувствовал никакой разницы при перемене ружья. Два ружья желательны, во-первых, потому, что в иной берлоге лежит один медведь, а в иной медведица, лончаки и пестун, - вторым ружьем, во время взятым, можно убить и матку и детей; во-вторых, потому, что при облавной охоте могут оказаться в окладе два медведя: один обложенный, другой случайно лежавший до снега в том же окладе, присутствия которого окладчик не подозревал. Для того, чтобы снег не мог попасть в дуло ружья, приспособление в виде колпачка в 1 вершок длиною; колпачок надевается на конец заряженного ружья, когда охотник идет в лес на номер. К колпачку с двух сторон концами своими пришит резиновый шнур, натягивающийся вдоль стволов.

Надетая на спущенные курки резина одним движением пальца кверху сбрасывается с них, стягивается и колпачок, свободно надетый на дуло ружья, соскакивает. Для стрельбы по медведю ружье должно быть прикладисто, тонко пристрелено, с короткими стволами, двухствольное, без прицельной колодки, с матовой планкой и острой, тонкой мушкой. Прицельная колодка на ружье считается излишней, так как при быстроте движения зверя в чаще, часто окружающей стрелка, колодка эта только мешает стрельбе на вскидку, что случается - хотя и редко, однако, случается. Курки должны быть не возвратные; при возвратных курках случается осечка, могущая быть гибельной на медвежьей охоте. Мушка должна быть коническая, острая, матовая, и должна заканчиваться треугольником, но никак не яблоком. Острая мушка, например, треугольная, ясно выделится на мишени, будет, так оказать, резать круги и тем самым даст возможность подводить ее точнее к центру.

В лесной полосе однако, где приходится и можно бывает бить медведя в 5 - 15 шагах и выстрел на 30 - 40 шагов является очень редким исключением, - требования к ружью совершенно другие. Здесь, прежде всего, желательна двустволка, так как второй выстрел из двустволки делается гораздо быстрее, чем из любой магазинки. Автомат же с его пока еще сложным, а потому иногда капризным механизмом, совершенно нельзя рекомендовать для этих охот. Затем, особая меткость боя совершенно не нужна при выстреле не на тысячи или сотни, а на малые десятки шагов, за то огромное значение имеет прикладистость и привычность ружья, с одной стороны, и достаточно тяжелая и большекалиберная пуля, с другой. Поэтому для этих охот рекомендуется самым настойчивым образом не тяжелый, большекалиберный штуцер или экспресс, но ту самую, обыкновенную гладкостволку, с которой охотник обычно охотится по перу. Гладкостволка 12 или 16 кал. обыкновенной круглой пулей свободно пробивает медведя в 20 - 30 шагах насквозь или почти насквозь. Солидная, не слишком легкая двустволка 20, даже 24 калибра вполне годится для медвежьей охоты. (Ширинский - шихматов. А. А.)

Охота на берлоге значительно проще облавной и продолжается самое короткое время, причем провести ее гораздо легче. Отправляясь с окладчиком к берлоге, не следует брать много народа, лучше идти вдвоем, самое большее втроем. Много народа - много шума, а, следовательно, больше вероятности спугнуть раньше времени зверя, что часто случается, в особенности в теплый день или в оттепель, когда зверь лежит чутко. Человек, ведущий собак на своре, должен остановиться с ними, не доходя берлоги. Это необходимо в виду того, что зверь может лежать на слуху и прежде, чем охотник успеет подойти к берлоге, собаки поднимут его, отлично понимая, что на помощь им сейчас же следом идут охотники. На пути к берлоге окладчик должен идти впереди, а охотник следует за ним по пятам. Оба должны идти не торопясь, чтобы не запыхаться от быстрой ходьбы и придти на берлогу, вполне владея собой. Невдалеке от берлоги окладчик должен пропустить вперед охотника, который доходит уже к берлоге следом, если таковой имеется; если же следа не видно, то окладчик может направлять сзади, указывая приблизительно куда идти. Чем медленнее и осторожнее подходить к берлоге, тем лучше можно осмотреться и выбрать надлежащее место и тем менее вероятности разбудить зверя.

Если берлога хорошо видна, надо обратить внимание на окружающую ее местность; если к ней подходит вплотную чаща или плотный нагроможденный бурелом, то под ним медведь всегда может легко ускользнуть, не показав охотнику и шерстинки; если берлога чистая и кругом нее место позволяет стрелять во все стороны, охота устраивается просто и дело кончается скоро. При открытой берлоге, когда чело ее видно, никогда не следует становиться против чела, а всегда сбоку, с таким расчетом, чтобы зверь, вылезая из берлоги, открыл стрелку ухо или бок. Становясь же против чела, в особенности близко к нему, охотник рискует быть сшибленным с ног медведем, выскакивающим из берлоги часто с поразительной быстротой и стремительностью. К тому же иногда ближе, чем видимое чело, имеется другое, запорошенное снегом, через которое медведь может выскочить неожиданно буквально из-под ружья. Не следует становиться ближе 8 - 10 шагов от берлоги. Только при такой дистанции есть возможность уловить тот момент, когда зверь выскочит, так сказать, весь "на чисто" и, следовательно, можно успеть спокойно выцелить его и положить на месте.

Напускать зверя нужно как можно ближе, так как чем ближе медведь к ружью, тем менее он опасен. Выбирая себе у берлоги то или другое место, необходимо принимать во внимание положение относительно солнца, с ярким светом которого приходится уже считаться во второй половине января и в феврале, не говоря о начале марта. После того, как охотник осмотрелся и стал на место, окладчик должен зайти с противоположной стороны чела, где он не может помешать стрелку. Иногда простого свиста, покрикивания или похлопывания в ладоши бывает достаточно, чтобы медведь немедленно покинул постель. Во всяком случае, когда медведь лежит упорно и долго не выходит из берлоги, не следует горячиться, а главное покидать раз выбранной позиции; пусть окладчик поэнергичнее шарит жердью, пропуская ее в берлогу под всевозможными углами; медведь не улежит и рано или поздно выйдет из берлоги. Иногда, чтобы ускорить дело, можно также позвать условным свистком собак, оставленных под присмотром надежного человека.

Если одна сторона берлоги примыкает к чаще, самое лучшее взять такую берлогу при помощи нескольких загонщиков, которых нужно завести со стороны чащи, чтобы они выгнали медведя на сравнительно чистое место. Точно также небольшим загоном следует брать берлогу, окруженную со всех сторон чащею, когда стрелять у самой берлоги почти невозможно; человек 5-6-ти загонщиков совершенно достаточно, чтобы поднять медведя и выгнать его на охотника, который при этом должен выбрать себе место на юг от берлоги. Медведь всегда выскочит именно по этому направлению, может быть с самыми незначительными отклонениями, что, однако, не может помешать видеть зверя и стрелять. Обыкновенно чаща у самой берлоги протяжением своим бывает не очень велика, так как медведь в сплошных, беспросветных и больших по протяжению чащах ложится весьма редко. В, виду этого, если обойти круг то получится оклад, в который при неподвижных крикунах полезно запустить пару лаек со стороны крикунов.

При очень глубоких снегах, если берлога хорошо видна, по направлению к челу ее можно проложить лыжницу. Выбрав себе любое место с той или другой стороны лыжни, охотник спокойно может ожидать зверя. Выскочив из берлоги и попав на лыжницу, медведь пойдет ею хотя бы первые несколько скачков. Иногда берлога находится в сильном буреломе, тянущемся нередко на большое пространство. Поваленные и нагроможденные одно на другое деревья дают много ходов и выходов медведю, залегшему под ними, и он может легко уйти незамеченным. В этом случае полезно бывает забраться вблизи берлоги на одну из наиболее высоких коряг, с которой бы открывалась возможно более обширная площадь; внимательный охотник увидит медведя, где бы он ни оказался, и, следовательно, может стрелять. (Ширинский-Шихматов А. А.)

В тех случаях, когда медведь соскочил, не допустив охотника к берлоге, трудно надеяться догнать его при глубоком и рыхлом снеге, без наста, даже с помощью собак. Самое лучшее при этом идти следами зверя и обойти его. При глубоком снеге медведь часто ложится прямо с хода, не делая петель, сунувшись в более или менее подходящий остров. Когда такого зверя гонят вторично, то нужно принимать во внимание, что медведь тяготеет выходом всегда к месту своей первоначальной лежки. Если медведь не велик и не представляет сам по себе интереса, то очень полезно погонять его несколько дней. Часто случается, что такой медведь, идя своим медвежьим ходом, кажущимся нам самым обыкновенным, а для него имеющим особое значение, и ища подходящей для себя лежки, нередко наталкивается на другие неизвестные окладчикам берлоги и поднимает нового зверя. Если зверь и ранен, не советуется охотиться на него вдогонку при глубоком, рыхлом снеге без наста, кроме, конечно, тех случаев, когда рана очень тяжела; иначе можно выбиться из сил, не догнав зверя; взяв же с собою собак, можно рисковать их потерять, так как в глубоком снегу медведь легко уловит собаку. Не следует спешить преследованием тяжело раненого медведя: гораздо лучше обложить такого зверя и гнать его облавой, тем более, что с таким зверем шутить нельзя, а нужно быть очень осторожным и внимательным, идя его следом; дав петлю, и затаившись у только что проложенного следа, такой медведь может броситься на охотника, как только тот с ним поравняется.

Другое дело, когда медведь идет по насту, который легко его держит. Если наст держит медведя, то, конечно выдержит и охотника на лыжах, а тем более собак. Поставив собак на след как можно раньше утром, охотники отправляются вдвоем или втроем по следам медведя. При этом, чтобы сберечь силы, не нужно горячиться и слишком напирать на зверя. В первое время медведь, почуяв за собою собак, всегда прибавляет ходу и может легко пройти таким образом от 6 до 10км; затем, мало-по-малу сбавляя ходу, он принимает на себя собак и, получив надлежащее количество хваток, снова значительно опережает собак. Подобный прием обыкновенно повторяется несколько раз. Уходя от собак, медведь идет сравнительно чистыми местами, где наст крепче и где менее препятствий к бегству. Начиная несколько ослабевать, медведь жмется к чаще, забирается в лом, петляет им, иногда, обойдя собак, снова появляется на своем следу. При этом вполне возможна встреча его с охотником, так как он бежит уже не от собак, а за собаками. Это необходимо иметь в виду и внимательнее посматривать вперед. В первое время при охоте вдогонку хорошие собаки обыкновенно сходят со слуха, но это не должно беспокоить охотника: нужно продолжать идти хорошим ровным бегом и не далее, как через полчаса, лай собак будет слышен, сначала то удаляясь, то приближаясь, и, наконец, становится постоянным, что служит верным признаком того, что зверь устал, раздражен и начинает отсиживаться.

При охоте вдогонку надо вообще принять во внимание, что преследуемый медведь редко уходит по прямому направлению: он дает в ту или другую сторону большую или меньшую дугу. Если охотнику хорошо знакома местность, где происходит охота, а следовательно известно, в какой стороне от следа расположены места, особенно любимые медведем, то нет необходимости идти непременно следом зверя, а нужно стараться сокращать расстояние, перерезывая ему путь более близкой дорогой, что, конечно, можно делать лишь при надежных и злобных собаках. Когда злобный лай собак слышится на одном месте, что бывает скорее в чаще, а не на открытой поляне, то это служит указанием, что зверь остановлен. Подойдя к такому месту метров за 300 - 400, нужно отдохнуть и осмотреться, стараясь точно узнать направление ветра. Собираясь скрадывать медведя, охотники должны подходить к нему так, чтобы ветер был от зверя на них и чтобы как можно менее производить шума; кроме того, скрадывая медведя, нужно самим скрываться от собак. Увидев охотника, собаки в тот момент, как он будет подходить к медведю, обязательно очутятся между ним и зверем. Таким образом, они, так сказать, дадут знать медведю о приближении охотника и стронут зверя, конечно, по направлению, противоположному тому, куда бы следовало. Если зверь свежий и не ранен, а короткий день на исходе, то надо искать случая посадить пулю в зверя, хотя бы не в убойное место. Эта пуля не положит зверя на месте, но во всяком случае облегчит работу собак, а, следовательно, и добычу зверя. При более или менее тупых и незлобных собаках охотиться необходимо вдвоем или втроем, при чем один должен идти по следу как можно ближе к собакам и натравливать их на бегущего зверя, а двое других идут сторонами, опережая идущего следом. Таким образом, сворачивая в ту или другую сторону, медведь неминуемо должен наткнуться на одного из фланговых охотников. (Ширинский-Шихматов А. А.)

Облавная охота

Не обходимо прежде всего знать, как велик оклад, и соразмерно с этим рассчитать, сколько требуется людей. Иметь лишних человек двадцать во всяком случае не мешает, хотя бы окладчик и уверял, что оклад небольшой и народу понадобится мало. Дело в том, что для одинаковых по размеру окладов количество народа может потребоваться совершенно различное, так как в этом вопросе не столько, пожалуй, имеет значение размер, сколько свойство оклада; так например, если оклад все время идет густым, сплошным лесом, то народ надо рассчитать так, чтобы крикунов можно было поставить через каждые двадцать шагов; если оклад касается чистых болот или моховых болот с редким лесом, даже полем, то на такой местности облаву можно ставить реже - на 40 - 50 и даже 60 шагов; такую редкую облаву не следует ставить близко к тропе оклада, а лучше отвести ее на чистое место. Зверя, вышедшего из чащи на открытые места, воротить назад на коротке очень трудно; загонщик же, поставленный подальше от чащи, всегда успеет показать себя зверю, а следовательно и вовремя повернуть его. Определяв число людей для облавы, надо назначить час, в который эти люди должны собраться, а если найдется надежный человек, то всего лучше, конечно, поручить ему собрать народ на заранее определенное место, отстоящее от оклада на версту или на полторы, никак не меньше, на этого же человека надо возложить и обязанность следить за людьми, не позволять любопытным забираться раньше времени в оклад. Подшуметь зверя - ничего не стоит, а обложить его вновь бывает иногда очень трудно.

Немалое значение для определения требуемого количества людей имеет погода: очень сильный ветер и густой навес в лесу заставят увеличить людей в облаве, так как ветер относит крики загонщиков, а при густом навесе звук раздается чрезвычайно глухо. На обязанности распорядителя охоты лежит необходимость заранее расспросить окладчика о том, каким образом обложен медведь, сколько петель было вырезано окладом, выхожены ли петли, известна ли точно пята и куда смотрит пята оклада. Пята должна смотреть всегда на север и только такое положение может дать полную уверенность в том, что это и есть пята. Если же окладчик определяет положение пяты на восток, юг или запад, то это означает только, что окладчиком за пяту принята петля. Очень важно для распорядителя знать предварительно, какой лес в окладе, густой или редкий, в особенности у пяты и левее пяты; нет ли ручья, болотца, кряжей и, кроме того, каких бы то ни было возвышенностей. Подъехав к собравшимся на облаву загонщикам, нужно пересчитать их и отобрать в "крыловые" или "молчуны" людей, наиболее надежных и опытных, преимущественно зрелого возраста. Крыловые должны быть непременно одеты в белые балахоны, а шапки у них должны быть обмотаны белыми платками. Количество крыловых находится в прямой зависимости от числа стрелков; при одном номере всего лучше ставить по 10 крыловых молчунов на каждую сторону.

На более частом месте крыла и народ ставится чаще, и наоборот. При двух, трех и более стрелках можно ставить меньше крыловых, но их никак не должно быть менее, как по 6 человек с каждой стороны. Когда крыловые отобраны, они отходят в сторону от общей толпы облавы её ожидании, пока будет произведен выбор "ершей". Ерши требуются при очень больших окладах, не лишни и при окладах средней величины. Они составляют собою также облаву, но внутреннюю, более близкую к берлоге, более редкую и главное - подвижную, тогда как наружная облава окружает оклад неподвижным кольцом. Понятно, что опытные ерши чрезвычайно важны. Количество ершей зависит от качества оклада, густоты его и ширины. Затем нужно назначить двух заводчиков, которым следует объяснить их обязанности, а именно: по приказанию они должны вести собравшихся для облавы загонщиков к началу оклада; здесь заводчики расходятся и ведут каждый за собою свое крыло облавы, один налево, другой - направо, с тем расчетом, чтобы кончить расстановку облавы у последних крыловых. Оставив ершей и загонщиков на месте, распорядитель берет с собой Крыловых и ведет их на оклад.

У самого оклада оставляет крыловых под надзором надежного человека, а сам вместе с окладчиком начинает обходить оклад, осматривая места всех петель, обрезанных окладчиком, а равно и пяту, поверяя на месте все полученные накануне сведения, то есть нахождение ручьев, направление, в котором они лежат, расположение оврагов, кряжей и склонов, если таковые имеются. При обходе оклада полезно посматривать на компас, который лучше всего показывает фигуру оклада. Входной след то есть пяту следует также поверить компасом: настоящий входной след всегда смотрит на север, отклоняясь иногда в ту или другую сторону до 15°. Это и есть законная пята; ее именно и нужно искать, проходя мимо всех петель, не отвечающих этим условиям. Предположим, что пята, указанная окладчиком, действительно настоящая, но что довольно значительный ветер дует какраз с номера в оклад. В таком случае выбирать место надо левее пяты и идти влево до тех пор, пока ветер не станет по отношению к охотнику боковым, то есть таким, при котором зверь может быть выставлен на охотника. Не следует здесь становиться на чистой поляне; для хорошего стрелка на коротке можно выбрать место даже в чаще; стрелок средней руки может стать в лесу средней густоты. Крупный медведь избегает очень плотной чащи, как равно и чистых мест, медведь же средний и мелкий может одинаково выйти и плотным местом и относительно чистым, но вернее тем, которое будет ближе к точке, где ветер не может нанести запах охотника на зверя. Мелкая медведица с лончаками и пестуном идет в большинстве случаев самой плотной чащей и ломом.

В случае, если местность против пяты подымается от стрелка и довольно значительно, нельзя становиться на пяте, а опять надо подаваться левее к тому месту, где этот подъем сглаживается или, еще лучше, где переходит в низину, поросшую лесом. В таком месте, где крупный лес соединяется с мелким, зверь идет всегда той или другой стороной линии соединения, то есть спайкою леса. Иногда оклад состоит из чередующихся полос редкого и густого леса; полоса густого леса, чаща которого дает некоторые просветы, и есть полоса, типичная для лаза зверя. Моховое болото, поросшее смешанным лесом и окаймленное с двух сторон более возвышенными грядами, поросшими бором, представляет также излюбленный ход зверя. Зверь охотнее идет из оклада в гору, чем под гору. Поваленных деревьев, кое-где разбросанных по окладу, медведь не боится и легко справляется, перебираясь через них; мелкий зверь любит ходить за такими деревьями, вдоль них, высматривая оттуда облаву.

Внимательный осмотр местности впереди и с боков номера лицом, устанавливающим номера, не избавляет, однако, и лицо, стоящее на номере, от необходимости знать также, какие места лежат за его спиной. Дело в том, что зверь, подходя к номеру уже сравнительно близко и неожиданно увидав, за ним сплошной нагроможденный бурелом, часто не идет в бурелом, а бочит в ту или другую сторону. Причина такого движения зверя понятна: уходя из облавы и наметив себе место, где ее прорвать, медведь старается лишь о том, как бы скорее уйти, и выбирает более удобные для хода места. Только мелкая медведица с лончаками может сделать промах и забраться в бурелом, который несколько человек на лыжах могут быстро обежать по чистым местам и погнать зверей обратно в оклад. По выборе номеров распорядитель посылает окладчика за крыловыми и стрелками, которых расставляет по намеченным местам. Осмысленная работа крыловых в деле охоты составляет одно из необходимейших условий всякой удачной облавы. Роль их крайне важна, в особенности при стрелковой линии с одним или двумя номерами, когда каждый из крыловых заменяет недостающих стрелков.

Если позволяет местность, то крылья всего лучше выравнивать таким образом, чтобы линии их представляли как бы крылья только что закинутого невода и чтобы номера размещались именно в том месте, где находится мотня невода. Крыловой должен быть человеком надежным то есть не пугаться медведя и не кричать тогда, когда этого совсем не нужно: стоя на месте, он должен все время молчать, изменяя этому правилу лишь в том случае, когда зверь явно выражает желание прорвать облаву. Вообще при установке крыловых необходимо каждому из них объяснить, что от него требуется, а именно: стоять тихо, не делать никаких резких движений, ни под каким видом не курить, не кашлять и не разговаривать с соседом. Крыловых, ближайших к номерам, следует прятать за деревья во избежание того, чтобы неудачным движением при виде медведя они не отпугнули его обратно в оклад.

Медведь, идущий по направлению к номерам, идет правильно даже в том случае, когда проходит от крылового в каких-нибудь 10 шагах, лишь бы крыловой не шевелился, что и нужно растолковать ему. Всякий крыловой с правой стороны от номера должен беречь медведя, идущего к нему на штык или находящегося от него с левой руки; крыловой же левого крыла должен точно также беречь как встречного медведя, так и находящегося с правой руки. В случае, если медведь вывалит на крылового, стоящего за прикрытием, то крыловой должен напустить его на себя шагов на 15, самое большее на 20, и затем выйти из засады для того, чтобы зверь заметил его, но не кричать ни под каким видом, чего также ее должны делать и ближайшие к номерам крыловые. Если зверь продолжает напирать, то крыловой должен захлопать в ладоши, свистнуть или ударить несколько раз по дереву; еще лучше, если это сделает его сосед, стоящий дальше от номеров. Таким образом зверь будет лишь приостановлен и направлен не обратно в оклад, а по направлению к номерам, если, конечно, и остальные крыловые продолжают молчать и не мешают выходу зверя на номера. Вообще в таких случаях от крыловых следует требовать не крика, а лишь легкого шума. Весьма важно предупредить крыловых, чтобы они в том случае, когда медведь ранен, ни под каким видом не пытались остановить его, а, наоборот, старались бы стоять без малейшего движения, так как раненый зверь бросается на первого, преградившего ему дорогу, и проскакивает мимо вблизи неподвижно стоящих, одетых в белое людей, не замечая их.

Работа ершей при среднем и большом окладах имеет чрезвычайную важность, почему в ерши должны идти люди смелые, сообразительные, проворные, хорошие ходоки на лыжах. Заводить ершей нужно не ранее, как 10-15 минут спустя после начала крика облавы; иногда и в большом окладе зверь может тронуться без ершей, следовательно тогда в работе их не окажется надобности. Заводка начинается всегда с вершины оклада; ерши идут по окладу ровно, немного мешком посредине, соблюдая между собою известные промежутки и все время обязательно перекликаясь; если виден след медведя, то один из ершей должен непременно идти следом. Ерш, идущий посредине оклада, легко может сбиться с верного направления, так как до него не всегда доходят крики облавы; часто поэтому необходимо, чтобы посредине шел человек, хорошо знакомый с местностью оклада и способный следить за тем, чтобы крылья шли ровно и никуда не заваливались. Ерш, встретивший по дороге место поплотнее, годное для лежки зверя, должен криком предупредить об этом своих соседей, а те в свою очередь должны передать о том же середине и следующему крылу, дабы остановить на некоторое время движение всей линии ершей, которые в таком случае продолжают кричать, стоя на месте. Такая короткая остановка дает возможность ершу, нашедшему подходящее для лежки медведя место, основательно обыскать это место вместе с соседними ершами.

Фланговые ерши должны идти все время вдоль крыльев облавы в таком расстоянии от нее, чтобы слышать крик крыла и иметь возможность передать облаве нужные известия и распоряжения. Если один из ершей обнаружит берлогу, то сейчас же оповещает об этом других, которые, однако, не должны бросаться к нашедшему, а должны только немного пододвинуться к нему и, стоя на месте, продолжать усиленно кричать. Как только медведь тронется, ерши должны идти дальше, приближаясь к линии, на которой стоит номер. При первом выстреле на линии стрелков ерши во избежание могущих произойти несчастий должны немедленно выходить на соответствующие ближайшие крылья облавы. В оклад, где остался раненый медведь, после того, как ерши уже вышли на фланги, следует спустить собак, заводя их в лоб номеру или наискось - на ветер. Если форма оклада очень неправильна, то следует все неровности и выдающиеся мыски оклада обрезать и на обрез этот передвинуть соответствующую часть облавы. Таким образом весь оклад сгладится, размеры его уменьшатся, и он получит хорошую форму.

При маленьких окладах с небольшой облавой, когда редко приходится пользоваться ершами, облава должна кричать в полголоса для того, чтобы зверь исподволь мог ослушаться и спокойно выйти на номера. При узком и длинном окладе, если номер находится на одном из узких его краев, следует начинать крик в одной только вершине облавы в течение приблизительно 10 - 15 минут, а затем уже исподволь заставлять кричать и бока облавы. Считаю не лишним дать несколько советов самому стрелку. Когда стрелок поставлен на номер, он должен прежде всего наметить по деревьям ту линию, по которой стоят соседние стрелки (или крыловые, если он один), чтобы в точности знать, напуская зверя между собою и соседом, до какого места можно стрелять, не рискуя никого поранить. Никогда не мешает на своем номере, если нет подходящего естественного закрытия в виде небольшого выворота или пня, сделать закрытие искусственное, то есть устроить шалашку, придав ей вид естественного закрытия, так как зверь, в особенности крупный, чрезвычайно внимателен ко всем ненормальностям леса. Можно также воткнуть перед собою несколько елочек, хотя бы они и закрывали охотника только по пояс. Если номер приходится на болоте, покрытом редким лесом, то лучше самому стрелку врыться в снег, насыпав перед собою небольшой валик из снега, могущий заменить шалашку. Запасное ружье, стоя на номере, нужно прислонить к деревцу или пеньку.

Снег под собою следует хорошенько утоптать, чтобы ноги не вязли и чтобы при стрельбе снег неожиданно не оседал. Лыжи надо держать возле себя несколько засунутыми в снег и припорошенными. Никогда не следует сбивать снежный навес со стоящих впереди номера деревьев, хотя бы это и казалось необходимым для удобства стрельбы. Крупный зверь, в особенности уже бывавший в облаве, подозрительно относится к деревьям, лишенным навеса и резко выделяющимся своим темным цветом среди всех других, осыпанных снегом. Если чаща очень плотна, можно подрубить несколькими короткими и сильными ударами ножа две - три елочки, но во всяком случае сделать это нужно лишь после того, как облава будет замкнута. Надо стараться также, чтобы против номера не было никаких следов; по девственно чистому снегу медведь идет доверчивее за исключением тех случаев, о которых я буду говорить особо. В ожидании зверя необходимо стоять совершенно спокойно, не делая никаких резких движений, внимательно всматриваясь и прислушиваясь ко всякому шороху. Полезно обращать внимание на навес деревьев: часто зверь, пробираясь мелочами, покрытыми снегом, кое-где осыпает с них навес. Но бывают и такого сорта звери, что подойдут вплотную к стрелку, пройдя густыми зарослями и не произведя ни малейшего шороха, не сбив ни одной снежинки, так, что даже опытный охотник часто успеет заметить его лишь в нескольких шагах от себя.

Такой зверь очень опасен. При глубоких снегах существует способ заставить медведя выйти на заранее выбранный номер, при чем медведь обязательно придет к самым ногам стрелка при том лишь условии, чтобы стрелок стоял, конечно, на той стороне оклада, по которой пролегла пята. Способом этим возможно заставить медведя значительно уклониться от его законного пути, лишь бы местность, на которой будет выбран номер, отвечала медвежьему лазу. Делается это таким образом. От номера, на который вызывается медведь, в середину оклада прокладывается лыжница. От конца этой лыжницы перпендикулярно к ней проводится другая лыжница, но, конечно, связанная с первою. Концы этой второй лыжницы должны быть несколько загнуты в оклад, благодаря чему вся фигура этой второй лыжницы будет напоминать нам дугу. Теперь остается только связать концы этой дуги новыми лыжницами с тем же номером, от которого проведена в оклад первая лыжница. Медведь, попав на дуговую лыжницу, обязательно воспользуется ею и пойдет по ней, а затем свернет на один из радиусов, связывающих дугу с намеченным номером. Основным правилом всякой стрельбы медведя на облаве должно быть: напускать зверя на себя, как можно ближе. Если зверь идет на стрелка, то его можно напускать хотя на пять шагов, потому что бить медведя на пять шагов значительно безопаснее и умнее, чем на десять, а тем более на дальние дистанции.

Вообще встречного медведя стрелять далее 12 - 15 шагов ни в каком случае не рекомендую. Стрелять медведя нужно только в голову, так как лишь эта пуля безусловно кладет зверя на месте и наповал. Все остальные места условны. Выстрел под лопатку кладет зверя на месте исключительно редко и выстрел по голове, как это ни странно, на самом деле все же будет вернее, определеннее и даже легче, чем выстрел под лопатку. Кроме передней части головы медведя, то есть рыла и нижней челюсти, вся остальная часть головы представляет сплошь убойное место, по размерам вполне достаточное, как цель, даже у небольшого медведя, не говоря уже о крупном. Под лопаткой же, кажущейся такой большой, убойным местом является только сердце, положение которого не всегда, во-первых, стрелком может быть точно и строго определено, во-вторых, сердце само по себе нисколько не больше, а даже меньше головы звери. Заметив зверя, направляющегося левее или правее номера, стрелок повертывается в надлежащую сторону плавным, незаметным движением, плавно и вместе с тем покойно подводя приклад ружья к плечу. Напустив зверя до той точки, дальше которой выстрел может быть не безопасен для стрелковой или крыловой линии, при чем точка эта должна быть заранее определена, нужно спокойно целиться медведю в голову.

Если зверь идет не на штык, а наискось стрелку, то и в этом случае следует напустить на себя зверя, как можно ближе, так как при пулевой стрельбе на близком расстоянии нет надобности целить даже быстро несущегося зверя много вперед. Второй выстрел необходимо беречь до последней крайности. После выстрела надо стоять на месте, не делая никаких резких движений: белая одежда и полная неподвижность делают стрелка незаметным для зверя. Вторым выстрелом надо владеть лишь наверняка, напустив зверя хотя бы на два аршина; чем ближе стрелять, тем лучше и безопаснее. Зверь, раненый на дальней дистанции, всегда лучше рассмотрит стрелка и скорее бросится на него, чем зверь, раненый чуть ли не рядом с ним стоящим охотником. Если зверь ранен тяжело и ползет перед номером, не следует торопиться разряжать по нем второй ствол, напротив, не спуская с него глаз, нужно зарядить сначала вновь правый ствол или переменить ружье на запасное, в котором две пули, и затем уже можно добивать раненого зверя опять-таки лишь в голову. Когда в окладе окажется медведица с лончаками и пестуном, то лучше всего, конечно, если медведица выскочит наперед и будет убита. Медвежат же, годовиков, в таком случае можно всех перебрать живыми с помощью хорошей собаки-лайки.

Если медведица вышла на номер без лончаков и убита, то лончаки, значительно отстав, продолжают путаться по окладу, ища убитую мать. Путешествуя по окладу, медвежата часто возвращаются к своей берлоге. Медвежата, потревоженные на середине оклада, на своем гнезде, выбираются, наконец, на следы матки и ими выходят на стрелковую линию. Иногда только что ощенившаяся медведица очень неохотно идет на номеру продолжая путаться по окладу. Если облава дружна и опытна в деле, то есть не выпустит зверя из оклада, то можно и к медведице применить тот же способ, какой применяется к лончакам. Бывает медведица возвращалась обратно к своей берлоге, в которой я сидел, поджидая ее. Это делалось зверем из любви к детям; по крайней мере бывает медведица проходила мимо шагах в 10 - 12, прекрасно слыша отчаянный визг начинающих мерзнуть медвежат. Всякий другой медведь вообще никогда не возвращается назад на свою берлогу. В том случае, когда на стрелковую линию выскочит пестун и лончаки раньше медведицы, стрелять их никогда не следует, не убив сначала матери. Крыловые и стрелки должны стараться отпугнуть их от себя, так как медведица, идущая вслед за ними, услышав выстрел, непременно вернется обратно в оклад. Кроме того, бить медвежат, вышедших на номер вместе с маткой, опасно в том случае, если стрелок не уверен, что убьет медведицу тотчас после лончаков. (Ширинский-Шихматов А. А.)

Пользуясь тем, что скот еще не выгнан, а медведь голоден, можно хорошо поохотиться, повалив в надлежащем месте приваду. Выбор места для привады чрезвычайно важен. Если в прошедшую осень в местности, где вы задумали охотиться, медведь завалил скотину, то терять время на розыск подходящего места нет надобности. Где-нибудь вблизи того места, где он заломал скотину, даже на том же самом месте, советую положить новую приваду. К ней несомненно придет зверь, так как под влиянием голода медведь обычно прежде всего обойдет почти все места своих осенних побед, догрызая остатки и старые кости. В тех случаях, когда охотнику неизвестны места прошлогодних подвигов медведя, ему придется самому заняться приисканием места для свалки привады. Вокруг деревень обычно расположена пашня, - дальше идут кусты (это - остатки старых вырубов) с покосами, затем лесные пустоши с средневозрастным лесом и где-нибудь подальше массив зрелого леса. Местности, которых придерживаются медведи, охотникам обычно известны.

Массивы леса, где он преимущественно пребывает, дают достаточный материал, - это старые берлоги, следы по низким местам лесных дорог, где долго держится грязь и проч. Не следует класть приваду в чистом березовом или сосновом лесу, отдавая предпочтение смешанному. Не трудитесь класть приваду и на буграх. Место для привады должно быть ровным, и лучше потным, чем сухим. Нужно избегать непосредственной близости дороги. Наконец, во всех случаях полезно, если выбранное место будет находиться вблизи лесного ручья, так как, наевшись, зверь идет прежде всего утолить жажду. Вообще даже крупный медведь съедает за один раз немного. Лакомиться тушей он обычно начинает, въедаясь в паха, ест вымя (если это корова) и затем, когда требуха вывалится, то и ее с остальными внутренними органами и внутренним салом.

Концы ног, голову, шею и перед он оставляет обычно к концу. Весною голодный медведь поедает больше, чем осенью, когда он сам становится более жирным и упитанным. Весною же медведь чище съедает приваду, тогда как, напр., осенью, когда скот еще на пастбищах, он становится более гастрономом. Повалив скотину, он выест часто лишь более лакомые места, а на другой день или через день ломает уже новую жертву. Необходимо заметить, что по количеству поваленного скота как средний, так и крупный медведь разорительнее для крестьянского хозяйства осенью, в особенности в то время, когда отошла уже ягода, а главное уже убран овес. Кроме того, его желудок привык к пище не только обильной, но и отборной. А случается, хотя и весьма редко, что медведь уволакивает приваду спустя несколько дней после полома скотины с места, где сооружен уже лабаз. Для предотвращения этого некоторые промышленники вбивают в шею туши надежный кол. Шея как лошади, так и коровы богата массой связок, сухожилий и прочим, почему оторвать ее скоро даже медведю не легко. Конечно в итоге, если медведь захочет унести такую тушу - он унесет ее, но на это потребуется время, которым и должен воспользоваться охотник. Советуется класть приваду таким образом, чтобы к лабазу был направлен зад или голова туши, а не её ноги или спина.

Дело в том, что медведь поедает всегда сбоку ее, а не с головы и не со стороны хвоста. Он ест ее и сидя, но в большинстве случаев лежа, положив лапы на тушу. Отсюда понятно, почему падаль следует класть к лабазу хвостом или головою. При такой повалке падали зверь, поедая ее, будет в наивыгоднейшим для охотника положении, открывая свой правый или левый бок. При таком положении зверь в плохую ночь дает большее пятно для прицела и менее сливается в одно общее пятно с падалью, чем это случилось бы при другом положении туши. Ранняя весенняя ночь полна всяких звуков и от усиленного вслушивания вы скоро затеряетесь в этих звуках. Поэтому не нужно слишком напрягать слух, так как медведь, ничего не чуя, идет достаточно шоркатно, и, при малейшем опыте, охотник скоро поймет, что идет именно медведь, а не кто-либо другой. Если же зверь зачуял что-либо и насторожился, то будьте уверены в том, что, как бы вы ни напрягали вашего слуха, вы не услышите медвежьего хода. Встревоженный зверь, несмотря даже на сильный голод, подойдет так тихо, что вы не услышите его даже в том случае, если бы он подошел под ваш лабаз.

Определить время выхода зверя весной на приваду очень трудно. Весною зверь под влиянием голода весьма часто пожирает остатки старой падали даже днем. Никаких советов не требуется в том случае, если ночь достаточно светла и охотник хорошо может выделить зверя. Но ведь бывает и так, что медведь появится в самую глухую пору ночи, небо к тому же может затянуться облаками, и зверь виднеется лишь, как неопределенное темное пятно. Если ночь неблагоприятна в смысле света, зверь на приваде, ветер дует на охотника и он уверен в своей выдержке и терпении, то лучше всего, конечно, ждать лучшего освещения. Медведь вообще ест медленно, не спеша, и нет достаточных оснований предполагать, что он скоро покинет приваду. Разойдутся облака, очертание зверя станет резче и охотник спокойно может стрелять. В случае же неуверенности в себе или наличия наклонности организма к отечности при долгом сидении без малейшего движения, нужно стрелять и в том случае, когда зверь представляет собою лишь неясное пятно.

Зная точно, как и где лежит привада (место это может быть заблаговременно точно установлено при помощи какой-либо выдающейся вершины дерева, находящегося по ту сторону привады и хорошо видного на фоне леса), охотник легко определит прежде всего, с какой стороны привады находится медведь, напрягая слух, он услышит скоро и чавканье, а иногда и хруст, при поедании привады медведем. Все эти данные помогают более или менее правильному прицеливанию. Охотник должен помнить при этом, что зверь ест в большинстве случаев лежа и реже сидя. Целить поэтому нужно ниже, тем более, что и само положение охотника на высоте способствует скорее повышению, а не понижению выстрела.

Одежда, в которой охотник будет караулить на приваде зверя, должна быть по цвету подходящей к окружающей его природе, быть чистой, а не пропитанной каким-либо специфическим запахом. Одеваться следует теплее, так как ночи и весной и осенью бывают холодны и сыры. Нужно одеть чистые но не новые сапоги и чистые портянки. Если охотник курит, то пусть оставит табак дома. (Ширинский-Шихматов А. А.)

Место, где, таким образом, придется класть приваду, может быть различно. Это будет в большинстве случаев или мелколесье с кустами, пересекаемое полянами (так называемые лесные покосы и старые вырубы), или пустошь средневозрастным лесом средней густоты, где растет трава и куда заходят пастись лошади. Во втором случае устройство лабаза чрезвычайно просто, тогда как в первом оно значительно сложнее: за отсутствием деревьев, которые могли бы выдержать искусственный лабаз с человеком, придется соорудить лабаз на вбитых кольях. Высота лабаза должна быть рассчитана таким образом, чтобы охотник, поместившись на лабазе, равнялся бы с вершинами мелколесья, которые и укроют его достаточно надежно. Затем высота зависит и от фона противоположного леса, и рельефа местности. Если прямо от привады или овсяной полосы лес поднимается на гору, то лабаз должен будет помещаться не высоко, - если под гору, то выше. Смешанный лес, в свою очередь, дает более светлые и более темные места.

Выгодно, конечно, поместить поэтому лабаз так, чтобы, сидя на нем, охотник видел бы приваду на более светлом фоне. Высота лабаза зависит от места его строительства. Что же касается расстояния лабаза от привады, то расстояние это будет прежде всего зависеть от того, какая это привада: заломанная самим медведем скотина или вывезенная охотником. Часто, в первом случае, лошадь может быть завалена в очень неудобном для стрельбы месте, а так как такую приваду перетаскивать не советуется, то охотнику придется из наихудших мест, окружающих приваду, выбрать наиболее удобное для стрельбы место. Может случиться и так, что окружающий лес заставит его надвинуть свой лабаз почти к самой приваде, и в худшем случае, имея сетчатый лабаз, растянуть его и над самой привадой. Если привада кладется охотником - дело другое. Тут он свободен, как в выборе места для привады, так и для лабаза.

Отсюда понятно, что охотник, когда выбирает место для свалки туши, должен одновременно определить, сколько вокруг привады имеется удобных мест для лабаза и притом в тех сторонах, которые являются для охотника наиболее желательными и благоприятными. Наиболее удобно делать не далее 35 шагов от привады, принимая во внимание все то, о чем изложено подробно выше. Устраивая лабаз не на дереве, а на кольях, следует вбивать колья под лабаз с телеги, не становясь на землю, или соорудить на дому треногу (на манер трехножных складных стульев) надлежащей высоты из неструганных прочных жердей. Под одной из ног треноги нужно набить или крупные гвозди или деревянные клинья, по которым охотник мог бы влезть наверх, лучше всего прямо с лошади. Лошадь эту уведет с собой тоже конный провожатый. Нижние концы такой треноги должны быть остро затесаны для того, чтобы они прочно вошли в землю, а верхние, короткие, следует соединить концом половика, кожею, или просто прочной грубой крестьянской холстиной, которая и будет служить седалищем.

Такой переносный треногий лабаз, заготовленный дома, в несколько минут может быть установлен на месте, а затем перенесен и на новые места. Если мелколесье не позволяет устройства лабаза, придется соорудить шалаш, выбрав для него густой куст, в середине которого и должен поместиться охотник. Рекомендую при устройстве шалаша внутренность его обложить можжевельником или еловыми лапками, запах которых в значительной степени отбивает запах человека. Шалаш должен быть выложен ельником или можжевельником только с внутренней стороны, так как, обложенный снаружи, он создаст более темное пятно, на которое медведь непременно обратит свое внимание. Лабаз для подкарауливания медведя обычно строят заранее. Лучше делать несколько лабазов и в день охоты занимать тот, который удобнее в данное время по расположению луны, направлению ветра, наиболее вероятному подходу зверя и. т.д. Лабаз строят на деревьях на высоте 3-5м от земли так, чтобы он скрыт ветвями, не выделялся темным пятном, а сидящий на нем охотник не был замечен зверю на фоне неба. Кроме настила, на котором сидит охотник, лабаз должен иметь крепкую жердь снизу, на которую охотник ставит ноги, и вторую, на которою опирается спиной. Вся постройка должна быть прочной и не скрипеть под тяжестью охотника. Медведь выходит на овсы обычно в темноте, и лишь в таких местах, где зверя ещё не пугали, он может выйти на кормежку на кормёжку на закате солнца.

Однако на опушке леса зверь может появиться и засветло, а потому лабаз следует занимать задолго до захода солнца. Подходить к лабазу нужно так, чтобы не пересекать предполагаемый путь зверя из леса в поле, и лучше всего вдвоем или втроём: один охотник остаётся на лабазе, а другой (другие) уходит, давая таким образом отводной след. (Ширинский-Шихматов А. А.)

На больших овсяных полях лучше устанавливать вышки, они более удобные, когда приходиться долго сидеть, так же стенки заглушают движения охотника, они более комфортабельней для приёма клиентов. Я участвовал в строительстве вышек для охоты на бурого медведя, на рис. №1,2,3 показаны две вышки построенные на овсяных полях в угодьях общего пользования.

Как только начинает наливаться сладкий овес, медведь уже около него. Поедая лежа, ползая на брюхе, он укатывает поле лучше всякого катка, почему на поправление овса уже не остается никакой надежды. На овсах строить лабаз или вышку следует в опушке примыкающего к засеянной овсом полосе леса. Лабаз или вышка на лесных посевах лучше всего делать заблаговременно, еще летом, дабы он слился с лесом и зверь пригляделся бы к нему, если он его заранее заметит. Медведь осенью чаще всего приходит на овес перед самым закатом. Если на той или иной полосе сторона, откуда ожидается медведь, освещается закатом, то она будет удобнейшей для стрельбы по зверю и тогда лабаз или вышка, если ветер не препятствует, должен быть сооружен на противоположной стороне. Выход медведя на овсы происходит обычно перед самым закатом солнца, почему занимать лабаз следует заблаговременно. Медведь редко забирается сразу в глубь полосы, а подойдя к опушке леса и постояв в ней, осторожно подходит к поляне, начиная есть овес где-нибудь с края, медленно подвигаясь вперед. Не следует упускать лучшего времени стрельбы по медведю, а именно пока он на ногах, а не улегся на землю, до известной степени укрываясь овсом. На овес ходит и крупный, и средний, и мелкий медведь - ходит и медведица с медвежатами. Наевшись овса, медведь уходит в лес и часто весь день проводит в непосредственной близости к полосе. Если имеются надежные лайки, для того легко, утром найдя след на овсах, пустить их по следу и охотиться за медведем в догонку. Охотник должен помнить при этом, что в это время медведь охотно водит собак по болотам и часто весьма топким. Нужно во всяком случае твердо запомнить, что осенний сытый зверь гораздо церемоннее и осторожнее весеннего, почему осенью все предосторожности надо соблюдать особенно тщательно. (Ширинский-Шихматов А. А.)

После уборки овсяных полей. Отъевшийся крупный зверь полон сил и начинает вновь нападения на скот, и снова охота с лабаза губит не одного лесного красавца. Ходит он на приваду теперь с гораздо большей осторожностью, требуя и от охотника большего внимания и труда. Этот способ, при помощи которых можно искусственным образом задержать лежку медведя и заставить его дать след свой по снегу. В глухое наступающее перед заморозками время медведю становится голодно. Опытный, охотник прежде всего оставит не вывезенными на лесных полосах 2 - 3 скирды овса и в подходящем месте положит еще приваду. Очень скоро охотник заметит, что ту или другую скирду его кто-то обворовывает - она начинает таять. Если медведю не будут мешать, то, покончив с первой скирдой, он примется за вторую, а там и за третью, хотя земля покроется уже первым снежкам. Раз медведь дал след по снегу, то дело его, если он находится в руках опытного охотника, - совершенно безнадежно и он будет обложен. Если в конце лета у деревни появился ломовик, то лучше всего положить приваду недели за полторы - две до заморозков, а то и раньше. Учуяв приваду, медведь очень скоро посетит ее и станет ходить на нее ежедневно, пока не поест ее всю без остатков. Положив приваду, необходимо проверить ее, обязательно верхом, и, как только она станет заметно убывать, - подваливать свежую. Подъезжать к самой приваде нужно лишь изредка, лишь бы не прозевать времени ее подновления. Когда медведь хорошо въестся, следует раза два - три обойти приваду довольно большим радиусом кругом, пересекая по возможности все потные и сырые места, в целях обнаружить след медведя на тот случай, если медведь по неожиданным причинам переменил бы свою тропу.

Когда он въестся в приваду, то обычно он будет как приходить на нее, так и уходить все почти одной и той же тропой, направляясь с привады к месту своей временной лежки. Определив этот ход пешком, продолжайте посещать круг уже верхом, наблюдая за продолжением посещений медведем привады. Охотник должен знать, что вначале медведь, наевшись, уходит от привады версты на 3, а затем начинает ложиться на день все время ближе и ближе к ней, пока не станет дневать уже в самом кругу. Иней, появляющийся в это время по утрам, в значительной степени облегчает наблюдения, так как след по нем чернеет пятнами и его легко, конечно, видно и с лошади. Охотиться на медведя при данном способе можно двояко. Или караулить его в удобном месте на тропе, когда он идет с привады (обычно поздно утром, когда света для стрельбы достаточно), или дождаться того времени, когда зверь уже не выходит из круга, отдыхая в нем, и охотиться на него облавой. При охоте облавой нужно твердо помнить, что лучшим № стрелковой цепи будет та тропа, по которой зверь преимущественно ходил на приваду, если, само собой разумеется, не помешает ветер. Сторожа медведя на тропе чрезвычайно увлекательны, тем более, что долго задерживается на приваде лишь сытый, крупный зверь, убить которого всегда приятно. Горе, если медведь заметит, что его выслеживают. Он бросит тогда приваду и уйдет еще по черной тропе, при чем уйдет далеко. Другое дело, если он зачует выслеживание при наличии хотя небольшого снега, - тут можно еще бороться, хотя опасность потерять медведя все же велика: и внезапная оттепель и метель, если он будет продолжать ходить, одинаково губительны. (Ширинский-Шихматов А. А.)

Съёмка шкуры бурого медведя производиться пластом (ковром). Первый (продольный) разрез делают ровно по средней линии черева от нижней губы до анального отверстия и далее по нижней стороне хвоста; второй (поперечный) - от среднего пальца одной передней лапы через грудь к пальцу второй лапы; третий (поперечный) - по огузку от внутренней стороны одной задней лапы через анальное отверстие ко второй задней лапе. Растягивая лапы в стороны и взявшись за края шкуры в середине черева, постепенно отделяют её. (Справочник охотника.) На туше очень ожиревшего животного ножом подрезают слой подкожного сала, стараясь оставить его на туше. В процессе первичной обработки включаются удаление прирезей пленки с мездры, хрящей из ушей, очистка волоса; с мездры удаляют остатки крови. (Карелов А. М.)