Озеро Эдвард

Любуясь, в марте 1864 года серебристой гладью озера Альберт, Бейкер не подозревал, что находится буквально на пороге еще одного выдающегося открытия. Но этот порог он так и не переступил. Открыть загадочные «Лунные горы» древних – величественный массив Рувензори, поднимающийся в нескольких десятках километров к юго-западу от озера, посчастливилось лишь почти четверть века спустя другому исследователю Африки – Генри Стэнли.

Подобно сторожевой башне, возвышается Рувензори на границе Заира и Уганды, закрывая на востоке горизонт долины Семлики. Это громадный купол, имеющий в плане форму правильного овала, от которого в северо-восточном направлении отходит длинный и узкий выступ – так называемый «Нос» Рувензори. Длина массива (с юго-запада на северо-восток) – около 100 км, максимальная ширина – около 50 км. Высочайшие вершины Рувензори, увенчанные вечными снегами и ледниками, поднимаются на 3600–3900 м над уровнем соседних плоскогорий восточного борта рифтовой впадины и на 4000–4300 м над ее днищем.

Немного южнее Рувензори (точнее, к юго-западу от него) расположено озеро Эдвард – неправильной формы четырехугольник, вытянутый с юго-запада на северо-восток на 75 км при средней ширине 30 км. Площадь его – около 2300 км2 т.е. почти в два с половиной раза меньше площади озера Альберт.

Озеро Эдвард лежит в сбросовой впадине, непосредственно продолжающей собой грабен озера Альберт и реки Семлики, но занимает не все днище грабена, а лишь наиболее пониженную его часть. Относительно пониженную, конечно: вообще озеро Эдвард расположено на добрых три сотни метров выше озера Альберт – на высоте 916 м. Дно Западного рифта в этом месте перекошено – наклонено с востока на запад. Поэтому озеро Эдвард непосредственно прилегает только к высокому (около 3000 м над уровнем моря) западному борту рифта, восточный же борт, более низкий, находится на значительном расстоянии от озера и отделен от него широкой полосой плоской равнины. Такие же равнины окаймляют водоем с севера и юга. Они сформированы главным образом древними озерными отложениями, свидетельствующими о том, что озеро Эдвард, как и Альберт, в прошлом было намного больше по площади, чем в настоящее время.

Эти черты рельефа окружающей озеро местности отражаются и в облике берегов. Только западный берег, образованный сбросовым уступом, высок и крут, большей же частью берега водоема плоские, топкие, с неопределенными контурами, покрытые изумрудно-зеленым ковром тростника, папируса и других болотных растений. В таких местах путешественнику, вышедшему к берегам, кажется, что перед ним просто огромное болото, тем более что окинуть взглядом свободную от водной растительности поверхность озера часто мешает густой туман, сползающий со склонов Рувензори. На этот туман жаловался еще Стэнли, первым из европейцев посетивший озеро Эдвард. «Здесь., на все смотришь, – пишет он, – сквозь слои слегка клубящихся паров неизвестной толщины, и через это густое покрывало поверхность озера похожа на запыленную ртуть или на пластину матового серебра, обрамленного тусклыми и неясными очертаниями желтовато-бурого материка….

Цвет воды в озере по-настоящему светло-зеленый, так называемый аквамариновый, но в некотором расстоянии от берега этот постылый туман превращает его в светло-серый. Ни блеска солнечных лучей, ни переливов света и тени не видать на этом матовом фоне, только мертвенная тусклость, тонущая в необъятной бездне тумана».

Средняя глубина озера Эдварда – 40 м, максимальная-117 м. Наибольшие глубины обнаружены у западного берега, у подножия краевого уступа сбросовой впадины, к востоку же дно озера равномерно поднимается, и вдоль восточного, северного и южного берегов протягивается очень широкая полоса мелководья.

Среди многочисленных притоков озера нет ни одного крупного. Все они берут начало либо на обрамляющих сбросовую впадину плоскогорьях (причем в большинстве случаев истоки их расположены в непосредственной близости к линии краевого уступа), либо на южных склонах Рувензори, либо, наконец, в вулканических горах Вирунга, к югу от водоема (здесь зарождается, в частности, наиболее значительная из впадающих в озеро рек – Ручуру). На востоке Эдварда соединяется протокой Касинга, в которой, как правило, нет заметного течения, с небольшим (300 км2) мелководным озером Джордж. На севере из озера вытекает уже неоднократно упоминавшаяся нами река Семлики, несущая воды в озеро Альберт.

Подсчитанный Херстом водный баланс озера Эдвард заметно отличается от водного баланса озера Альбеот. Прежде всего, в этом озеро ежегодно поступает (и соответственно ежегодно удаляется из него) в пять с лишним раз меньше воды, чем в озеро Альберт, – 5,6 км3. Это объясняется гораздо меньшей площадью водосбора озера (ведь гидрографический бассейн этого водоема сам является лишь составной частью бассейна его более крупного северного соседа). Более 60% прихода воды (3,4 км3) дают атмосферные осадки, выпадающие на озерную поверхность, и менее 40% (2,2 км3) – сток с водосбора. Что касается расхода, то около 64% его (3,6 км3) приходится на испарение и около 36% (2 км3) – на сток через реку Семлики.

Колебания уровня озера Эдвард еще менее значительны, чем у Альберт. Средняя годовая амплитуда их лишь немногим более 20 см, а абсолютная амплитуда – полтора метра. Постоянство уровненного режима в данном случае объясняется уже не естественной зарегулированностью притоков озера, а его сравнительно большой глубиной: как известно, чем больше объем воды по отношению к площади поверхности озера, тем меньше, при прочих равных условиях, изменения уровня. Однако и небольшого подъема воды в озере бывает достаточно для затопления довольно широкой полосы болотистой прибрежной низины.

Озеро Эдвард – пресное, но все же воды его минерализованы. По содержанию растворенных солей – около 0,8 г/л – оно стоит на первом месте среди всех озер нильского бассейна. Главной причиной накопления солей является вулканическая и поствулканическая деятельность. Мы уже говорили, что водосбор озера частично включает область вулканов Вирунга. Молодые вулканические образования есть и в непосредственном соседстве с самим озером. На северо-восточном берегу, у городка Катве, имеется несколько небольших потухших вулканов. Ныне здесь существуют теплые минеральные источники, с деятельностью которых связано возникновение довольно крупных скоплений поваренной соли. Катве – один из старейших и крупнейших в Уганде центров соляного промысла.

Заметно отличается озеро Эдвард от озера Альберт и по температурному режиму. В этом отношении оно больше напоминает озеро Виктория. Тут опять-таки сказывается его значительная глубина, препятствующая перемешиванию воды. На протяжении большей части года водная масса озера обнаруживает достаточно хорошо выраженную температурную стратификацию. Более или менее четко различаются эпилимнион со средней температурой около 26° С, слой температурного скачка, находящийся на глубине 20–35 м, и гиполимнион, где температуры понижаются до 24° С. Как и в озере Виктория, раз в год, в конце более холодного сезона, стратификация сменяется выравниванием температуры во всей водной массе.

Этот годовой цикл стратификации и вертикальной циркуляции воды характерен, однако, лишь для глубоководной западной части озера. На мелководье же термическая стратификация очень неустойчива, и малейшего волнения достаточно для перемешивания воды до самого дна.

Глубинные слои озера Эдвард, почти весьгод не затрагиваемые процессами перемешивания, лишены кислорода и поэтому безжизненны. Напротив, насыщенные кислородом поверхностые воды озера и его берега очень богаты жизнью.

Аквамариновый цвет озерной воды зависит от обилия фитопланктона, т.е. растительных планктонных организмов – главным образом сине-зеленых водорослей. Нет недостатка и в зоопланктоне, состоящем в основном из дафний (водяных блох) и веслоногих рачков. Все эти мелкие водные организмы служат пищей многочисленным рыбам. По словам одного из пионеров гидробиологического исследования озера, бельгийского ученого Дама, вода здесь кажется живой: ее мутят и вспенивают мелкие рыбешки, то и дело выпрыгивающие из нее, спасаясь от водяных хищников, и протоптерусы, поднимающиеся к поверхности глотнуть воздуха. Рыбы, в свою очередь, становятся добычей пеликанов, бакланов, чаек, цапель, колииц, ибисов и множества других птиц, которые тучами реют над озером, плавают, ныряют или важно вышагивают в мелкой воде, среди тростниковых зарослей. В спокойных бухтах и в устьях рек, на песчаных отмелях, нежатся сотни бегемотов. В жаркие послеполуденные часы нередко можно видеть слонов, купающихся или резвящихся на берегу. К берегам озера и его притоков приходят на водопой из соседних саванн стада антилоп и буйволов, а после захода солнца сюда наведываются с той же целью и их злейшие враги: львы, леопарды, гиены…

Дикие животные чувствуют себя на берегах озера так привольно потому, что отлично знают: здесь им не грозит гибель от пули охотника. Почти вся территория вокруг озера объявлена заповедником. Точнее, тут целых два заповедника, принадлежащих двум разным государствам – Заиру и Уганде. Из них более обширен по площади западный, заирский, простирающийся от среднего течения Семлики и горного массива Рувензори на севере до вулканических гор Вирунга и северной оконечности озера Киву на юге. Он называется национальным парком Киву.

Впрочем, «привилегии», которыми пользуется сухопутная фауна, на «рыбное население» озера Эдвард не распространяются. Лов рыбы – промышленный и кустарный – ведется как в заирской, так и в угандийской части озера. Основную массу улова составляют различные виды тилапии. Из других рыб объектами промысла являются лротоптерус, некоторые виды сомов, усачей и т.д.

Все же рыбе в этом озере живется, пожалуй, спокойнее, чем в большинстве других Великих озер Восточной Африки. По крайней мере, ее не распугивают пароходы; лежащее вдали от крупных населенных центров, окруженное заповедными землями, озеро Эдвард для регулярного судоходства не используется.

По видовому богатству ихтиофауны озеро Эдвард в общем не уступает озеру Альберт: здесь тоже водится около четырех десятков видов рыб. Но с экологической точки зрения рыбная фауна озера значительно беднее. Не всем встречающимся в озере условиям жизненной среды соответствует определенное, закономерно сложившееся сочетание видов, заполнены не все экологические ниши. Ихтиофауна озера образована в основном видами прибрежных мелководий (очень типичны в этом отношении те же протоптерус, тилапия и другие), в то время как в открытых водах, вдали от берегов, водятся лишь немногие виды. Обращает на себя внимание тот факт, что, хотя озера Эдвард и Альберт непосредственно связаны между собой рекой Семлики, видовой состав их ихтиофауны совершенно различен (есть только два вида, общих для обоих озер). Особенно характерно отсутствие в озере Эдвард, как и в озере Виктория, таких типичных представителей ихтиофауны бассейна Нила, как нильский окунь и тигровая рыба.

И еще одно любопытное обстоятельство. Озеро Эдвард – один из очень немногих в тропической Африке благословенных водоемов, в которых нет крокодилов. Эти малосимпатичные животные в изобилии водятся в озере Альберт (его Птолемей в свое время назвал «Озером крокодилов») и в низовьях Семлики, поднимаясь вверх по этой реке до порогов в ее среднем течении. Выше же порогов во всем бассейне Семлики, включая озера Эдвард, крокодилов нет, и здесь можно купаться, не рискуя украсить собой меню водяного хищника.

Между тем в древних отложениях озера встречаются кости и нильских рыб, и крокодилов. Значит, раньше они водились, а потом исчезли. Почему?

Тут нам придется познакомиться с некоторыми особенностями истории озера.

Это озеро впервые возникло на заре четвертичного времени или еще раньше. На ранней стадии своего существования (возможно, с самого начала) оно образовало вместе с озером Альберт единое водное пространство. Фауна на – всем его протяжении была одинаковой и носила «нильский» характер. Затем в одну из засушливых эпох четвертичного периода это большое озеро полностью или частично пересохло. Во всяком случае, это произошло с его южной частью, соответствующей современному озеру Эдварду (котловина его, по-видимому, была тогда менее глубокой, чем сейчас). Древняя «нильская» фауна исчезла, а в ее составе – и крокодилы.

Приблизительно одновременно с этим участок днища Западного рифта между современными озерами Альберт и Эдвард был поднят тектоническими движениями в виде горста. Котловины этих двух озер разделил скалистый барьер – невысокий, но все же достаточный для того, чтобы воспрепятствовать гидрографической связи между ними. Возможно, те же тектонические движения углубили впадину озера Эдвард. С увеличением влажности климата эта впадина снова заполнилась водой. Но вновь образованное таким путем озеро оказалось бессточным (Семлики не вытекала, а, наоборот, впадала в него). В озеро проникли некоторые виды из его притоков, и от них произошла современная фауна. Развиваясь изолированно, она стала все больше и больше отличаться от «нильской» фауны озера Альберт. Этому процессу способствовало резкое увеличение солености озера Эдвард, после того как несколько тысяч лет назад к востоку от него произошли извержения вулканов и озерные воды были сильно «засорены» вулканическим пеплом.

Вскоре после этих извержений, т.е. в геологическом смысле совсем недавно, нижняя Семлики – перепилила в ходе «пятящейся» эрозии скалистый барьер, перегораживавший днище грабена, и перехватила сток верхней Семлики, а затем и самого озера Эдвард. Так это последнее было снова включено в систему Нила. Однако проникновению в него «нильской» ихтиофауны из озера Альберт препятствуют уже упоминавшиеся пороги в среднем течении Семлики, отмечающие собой место молодого перехвата.

Немного сложнее вопрос о крокодилах. Если они, как и рыбы, не могут преодолеть стремительного течения Семлики на порожистом участке, то могли бы, казалось, без особого труда обойти пороги посуху. Для этого им нужно было бы проползти по берегу всего несколько километров – предположение вполне реальное, ибо крокодилы далеко не так беспомощны на суше, как иногда думают. Выдвигалось предположение, что такому «марш-броску» мешают густые прибрежные чащи древесной и кустарниковой растительности. Но это маловероятно. Более правдоподобно другое объяснение. В реку Семлики в ее среднем течении впадает много небольших рек и ручьев, стекающих с ледников Рувензори. Вода их очень холодная. Соответственно и температура воды Семлики здесь сильно понижается, и только ниже порогов, где течение реки становится медленным, вода снова приобретает обычную для тропиков температуру. Короче говоря, в водах Семлики, на среднем участке ее течения крокодилам попросту холодно. Ведь, как и все пресмыкающиеся, они очень чувствительны к колебаниям температуры. А чтобы обойти этот холодный участок и достичь теплых вод озера Эдвард, крокодилам пришлось бы проползти по суше по меньшей мере несколько десятков километров. Это им, видно, уже не под силу. Водяным хищникам остается только в бессильной ярости щелкать зубами да проливать «крокодиловы слезы»…