История ветеринарной профессии
Факторами, обусловившими в большей мере развитие профессиональной ветеринарии, были «повальные» болезни, «моры» животных, опустошительные эпизоотии которых, судя по летописным данным, периодически свирепствовали на европейских и других землях. В древние времена эпизоотии и эпидемии охватывали обширные территории, поражая огромные массы животных и людей. В короткие сроки вымирали целые поселения, а оставшиеся в живых в страхе покидали места обитания. Древнерусские летописцы отмечают, что чаще различные острые инфекционные болезни среди людей и домашних животных наблюдались в годы неурожаев, голода, бескормицы или войн. Однако народы всех континентов в течение многих тысячелетий были беспомощны в борьбе с повальными болезнями, «конскими и скотскими морами», причинявшими неисчислимые бедствия скотоводам. Первое упоминание о заразных болезнях животных на русских землях отмечается в Никоновой летописи (979 г.), где говорится о том, что «мор скотов, зверей, людей … и много накости бывах у человекам и скота и зверем лесным и польным…». Несколько позже (1042 г.) Лаврентьевская летопись зафиксировала эпизоотию в коннице князя Владимира Святославовича: «…Помроше кони у ват (войнов) Владимирь, яко и еще дышущим коням сдираху хзы (кожи) с них толик бо бе мор тяжел в конях…».
В том же веке наблюдались эпидемии и эпизоотии в Новгороде. В Тверской летописи (запись 1158 г.) говорится: «Мор бысть мног в Новгороде и людях и конех, яко не льзе бяше дойти торгу сквозе город ни на поле выйти, смрада ради мертвых и скот рогатый помре». Об эпизоотии в Новгороде в 1204 г., при которой множество разлагавшихся трупов, издававших зловоние, также затрудняло передвижение, говориться в Тверской летописи: «Изомроша кони в Новгороде и по селам, яко нельзя бяше пойти смрада ради никуды». В 1284 г. эпизоотии привели к гибели скота не только в России, но и в Польше, Литве и других странах. В летописи говорится: «Тое же зимы не токмо во единой Руси бысть гнев божий мором, но и в Ляхах, тое же зимы и в татарах изомре все, кони и скоти и овце, все изомре, не остася ничегоже».
Имеются указания об эпизоотиях в 1291 г. («помроша кони в Новгороде, мало ся оста»), в 1298 г. («бысть мор на скот»).
Приведенные данные говорят о широком распространении инфекционных заболеваний в Древней Руси и о значительных опустошениях, которые они причиняли. В Воскресенской летописи за 1302 г. говорится: «…быстр мор на люди и на кони, и на всякий скот … по всей земли русской…».
Широкому распространению эпизоотий в Древней Руси способствовали частые войны, связанные с передвижением на большие расстояния значительного количества скота, отсутствие организационных мероприятий по борьбе с эпизоотиями и неурожаи, приводящие к голодовке скота. Следует отметить, что Русью (русской землей) назывались восточнославянские территории с конца I тысячелетия. Вероятнее всего, этот термин скандинавского происхождения. В летописях упоминается Полоцкая Русь, Киевская Русь, позже – малая Русь, Белая Русь и др. Те скудные сведения, которые имеются, дают основание предполагать распространение было главным образом сибирской язвы и чумы рогатого скота, а также других болезней, сопровождавшихся массовой гибелью животных.
Задолго до нашей эры была известна сибирская язва животных, которую древнеарабские врачи называли «персидским огнем», а древнегреческие и древнеримские ученые – «священным огнем». В летописях начиная с 978 года имеются сообщения о сибирской язве на территории государства российского. Крупные вспышки ее многократно возникали в XVIII–XIX веках. В Италии (1546 г.) сделано первое сообщение о заболевании животных ящуром. Болезнь скота, сопровождающаяся обильным слюнотечением, неоднократно регистрировали в ряде стран Европы в XVII–XIX веках. С древнейших времен известен туберкулез людей и животных, клинические признаки которого отмечены впервые Гиппократом в IV веке до нашей эры. Он же описал и симптомы бруцеллеза у людей, а также столбняка. С незапамятных времен регистрировалось бешенство. Упоминание о нем найдено в Кодексе законов Древнего Вавилона (2300 лет до нашей эры), в произведениях ученых Древней Греции и Древнего Рима. Одной из распространенных и губительных заразных болезней людей и животных с древних времен и до конца XIX века была оспа. К началу нашей эры относятся сведения о чуме крупного рогатого скота, которая имела панзоотическое распространение в Европе, Америке, Австралии, Африке и Азии. Аристотель в IV веке до н.э. описал клинические признаки сапа у лошадей. Он имел довольно широкое распространение практически во всех странах мира.
Долгое время его отождествляли с мытом и эпизоотическим лимфангитом. В трудах Аристотеля упоминается и о чуме собак («ангине» собак). Он знал о трех видах червей (аскариды, тении, острицы) и описал финноз свиней. В 460–370 годах до н.э. Гиппократ установил влияние некоторых паразитических червей на здоровье человека. Огромное влияние на развитие медицины и паразитологии в частности оказал выдающийся таджикский ученый-философ древности Ибн Сина (Авиценна, 980–1037 гг.). Он развил учение о патологии животных при гельминтозах, терапии и диетическом питании, фармакологии. Ему принадлежит знаменитый труд «Канон врачебной науки», в котором освещается ряд инфекционных, паразитарных и неинфекционных болезней людей и животных. Описано 764 различных лекарственных средств, их свойства. В течение 5-ти веков этими трудами пользовались медицинские и ветеринарные работники. На территории Беларуси заразные болезни отмечены четыре тысячи лет тому назад. С течением времени все чаще встречаются данные об эпизоотиях чумы крупного рогатого скота, сибирской язвы, ящура, повальных болезнях свиней, т.е. заболеваний, которые были характерны для Европейского континента вплоть до конца XIX – начала XX веков. В 1060 г. в Друцке, Полоцке и Киеве произошла большая гибель животных от трех неизвестных эпизоотий. Многие заразные болезни животных в Беларуси отмечались в 1440, 1448, 1556, 1655, 1693 и других годах. Распространению болезней способствовали купля, продажа, перегон животных, войны, а также отсутствие должных мер по борьбе с ними.
Эпизоотии захватывали обширные территории и вызывали массовую гибель животных. Сведения о гибели домашних животных в Беларуси имеются также в древнерусских летописях. Автор «Хроники Польской, Литовской, Жмудской и всей Руси» писал, что в 1440 г. «в королевстве Польском и княжестве Литовском и соседних государствах была страшная и долгая зима и мор или поветрие на всякий скот, после чего начиналась неописуемая нужда в продовольствии: …сдирали старые крыши с хлевов и домов и этим, как могли, усмиряли рев и голод рогатого и прочего домашнего скота, рычащего и визжащего». В одной из летописей указывалось (А. Ф. Змеев): «Того же лета (1448 г.) мор быть на кони, да и люди мерли». В 1556 году «моровая язва опустошила Полотск». В «Барколабовской летописи» указывается об эпизоотии бешенства в 1608 г. в белорусском Приднепровье. А через 100 лет (1708 г.) в районе Радошкович «множество лошадей и большое количество собак взбесились. Люди, имевшие несчастье быть укушенными, умирали в обозе через несколько дней в страшных мучениях». О большом падеже скота осенью 1655 года под Быховом и в 1661–1679 гг. под Могилевом говорится в актах 1894 и 1901 гг. Московского государства. О наличии большого числа эпизоотий Н. Новомбергский (1906 г.) высказывается так: «На первых страницах отечественных летописей и в текущей газетной литературе приходится наталкиваться на одну и ту же печальную новость захвата заразою целых областей»,
В 1709–1717 гг. чума крупного рогатого скота приняла огромные размеры. В Европе по этой причине погибло 1,5 млн. животных. Ряд авторов того времени подтверждают, что эта болезнь за 1711–1714 гг. уничтожила 90% всего скота в Европе. Имеются данные, что в 1752 г. «весь скот, коровы издохли в Витебске» («Витебская летопись»). Для выражения различных понятий, связанных с заразными болезнями, наряду со словом «мор» – старорусским универсальным названием всяких эпидемий и эпизоотий – применялись и такие выражения «моровое поветрие», «моровая напасть», «ветрянная нечисть» «лихое поветрие», «смрад», «пакость», «дурн». В XI–XVII веках стали встречаться в русских летописях и другие ветеринарные и медицинские термины – «недуг», «скорбь», «хворь» и др. К началу новой эры была уже известна заразительность и некоторые способы передачи отдельных инфекционных болезней от домашних животных человеку – бешенства, сибирской язвы и других. В Никоновой летописи за 1077 год говорится о том, что во время эпизоотии сибирской язвы эта болезнь от скота передавалась людям: «…и на кони, и на коровы, и на овцы, и всяк скот был мор велик. Потом же приде и на люди мор велик по все земле русской…». В эти времена на Руси был известен вред некоторых паразитических насекомых: мух, комаров, вшей, блох и т.п. Местности, где наиболее часто возникали повальные болезни животных, в народе называли «комариным болотом», «клещинным озером», «мышинным полем» и др.
У древних славян были освоены простейшие способы консервирования мяса и рыбы путем копчения и вяления. Они считали, что дым имеет свойства предохранять съестные продукты от разложения, порчи, нападения на них насекомых, уничтожения «заразы». На этом основании при возникновении повальных болезней раскладывали костры и одымливали жилища и помещения для скота. Правильное понимание исторических корней ветеринарии на территории нынешней Республики Беларусь невозможно без хотя бы краткого экскурса в историю ее формирования. А она говорит, что территория эта подвергалась множественным переделам в разные времена. История Беларуси берет начало в глубине тысячелетий. Она развивалась преимущественно в русле восточнославянской цивилизации. Во второй половине IX века восточнославянские союзы объединились политически во главе с династией Рюриковичей, а главным центром стал Киев. В состав Киевской Руси входили и этнические белорусские земли. В XII веке она распалась. Основную часть Беларуси занимало Полоцкое княжество на севере и Туровское на юге. По своим размерам они значительно превосходили некоторые известные королевства Западной Европы. Земли в верхнем течении Днепра и Западной Двины составляло Смоленское княжество. Полоцкое княжество делилось на уезды – Полоцкий, Витебский, Минский, Друцкий, Логойский, Изяславский. Полоцкие князья вели отчаянную борьбу против Киева и его союзников, постоянно расширяя свои владения по нижнему течению Западной Двины с выходом к Балтийскому морю.
Походы монгол и татар на земли Беларуси и Литвы, находившихся в союзе, в 1274–1325 годах не привели к завоеванию и подчинению белорусских народов, но подтолкнули к территориальному объединению с соседними странами. Со середины XIII и к второй половине XIV веков образовалось одно из крупнейших государств Восточной Европы эпохи средневековья – Великое Княжество Литовское, Русское, Жемойтское, границы которого установились от Балтийского до Черного морей с севера на юг, от Берестейщины до Смоленщины с запада на восток. Это была своеобразная федерация земель Литвы и Руси из балто-славянских народов, куда входят и нынешние белорусские области. В княжестве под «русскими» подразумевались земли нынешней Украины, а также белорусское Придвинье и Приднепровье. «Черной Русью» именовались земли в бассейне верхнего и среднего Немана – княжества Городенское (Гродно), Новогородское (Новогрудок), Слонимское, Волковысское. Кстати, государственно-территориальное понятие «Россия» возникло в середине XV века. В 1569 году Великое Княжество Литовское объединилось в одно государство (федерацию) с Польским королевством – Речь Посполитую, Украина отходила к Польше, а также сюда частично вошли земли Беларуси и Литвы.
В 1654–67 годах, во время войны Руси и Речи Посполитой, Беларусь была занята царскими войсками. Вспыхнули эпидемии среди людей и «скотский мор». От эпидемии и голода погибло около половины белорусов и столько же скота. Этому способствовала разруха, вызванная войной. Если в 1650 году население Беларуси составляло 2,6 млн., то к 1673 году – не более 1,4 млн. человек. В январе 1693 года по прусско-русскому договору Речь Посполитая была расчленена и в состав России вошла центральная часть Беларуси с Минском. Через 2 года Речь Посполитая была окончательно разделена между Россией, Австрией и Пруссией. К России отошли и западно-белорусские земли – Виленская, Витебская, Гродненская, Минская и Могилевская губернии (более 6,8 млн. человек). С этого времени на Беларусь распространялись российские порядки, вся хозяйственная система и ветеринарная служба развивалась в одинаковом ключе, под руководством единых государственных органов.
Когда белорусская территория входила в состав Речи Посполитой, ветеринарии как таковой в виде более или менее четкой профессиональной организации не было. Лечением животных в большей мере занимались медики. Только после воссоединения Беларуси с Россией начали появляться зачатки отечественной ветеринарной службы. В 1794 году в губерниях были открыты врачебные управы, в обязанности которых входила организация ветеринарной работы. До 1894 года ветеринария в белорусских губерниях находилась в руках уездных медиков. В их распоряжении было по одному сельскому ветфельдшеру. Такое слабое обеспечение территорий Российской империи ветеринарными специалистами наряду с другими факторами способствовало периодическому распространению заразных болезней домашних животных. Они обуславливали огромный падеж крупного и мелкого рогатого скота, свиней, лошадей, птицы. Большая смертность наблюдалась среди людей от болезней, общих для человека и животных (сибирская язва, бешенство и др.).
Медицинские и ветеринарные знания приобретались и распространялись при помощи рукописных лечебников, содержащих сведения о свойствах лечебных трав и методах приготовления настоев, отваров и т.п. Наряду с вопросами, касающимися лечения людей, в этих «изданиях» имелись и рекомендации по лечению животных. С развитием грамотности на Руси появилось большое количество рукописных сочинений. Очень популярен был «Домострой» (1560) – своеобразное практическое руководство, обобщившее многовековой опыт народа в ведении сельского хозяйства. В «Домострое» приведены наставления и советы по земледелию, скотоводству, пчеловодству и другим отраслям сельского хозяйства, рассказано, как правильно содержать и использовать сельскохозяйственных животных, кормить их. В XVI–XVII вв. уже появляются издания книг, в которых описываются способы и средства лечения животных при разных болезнях. Тогда же началось сознательное принятие некоторых мер, предотвращающих распространение заразных болезней (установление карантина, закапывание трупов животных, соблюдение санитарных правил, предостерегающих возникновение повальных болезней среди животных), по охране людей от заразных болезней.
В это время в фонд отечественной и переводной литературы входили такие известные ветеринарные издания, как «Книга лошадиного учения» (перевод с французского, 1670), «Сокровеный кабинет, или Совершенный тайный конский мастер» (1674), «Фармакопея о составлении лекарств» (перевод с латинского, 1676), «Конюший и коновал» (перевод с немецкого, 1677), «Гиппика, или Наука о конях…» (перевод с польского, 1685), «О строении конского дому» (1687), «Книга лекарственная о конских болезнях» (1696) и др. Для упорядочения работы с лошадьми, принадлежащими царю, в 1511 году был организован Конюший приказ как своеобразное государственное управление коннозаводства, куда входили коновалы, кузнецы и другие мастера. Конец XV – начало XVI веков характеризовались длительными войнами с Крымом, Казанью, Польшей, Ливонией за организацию Московского государства. В XVII веке уже отчетливо выявляются контуры русского царско-дворянского государства, поглощавшего и белорусские земли. Сельское хозяйство и промышленность сохраняли замкнутый характер в условиях крепостного права. Развивался внутренний рынок, где в роли продавца и покупателя появился крестьянин. При этом увеличилась купля-продажа домашних животных и продуктов от них. Рост рыночных отношений стимулировал развитие печатного дела. Распространялись сборники сведений о животных типа средневековых «бестиариев», переводились зарубежные книги.
В 1676 году была переведена с латыни «Фармакопея о составлении лекарств», а также ряд сочинений по животноводству. В связи с большой ролью лошади в хозяйстве и военном деле русские феодалы обращали особое внимание на коннозаводство. В сельском хозяйстве и животноводстве стали появляться элементы технического прогресса. Начали проводиться мероприятия по улучшению ухода за скотом, по организации специальных построек для животных, оборудованных стойлами, по более совершенному кормлению скота. Уделялось внимание и животноводческим кадрам. В княжеские хозяйства приглашали «животников добрых, правдивых и рачительных людей, которые всякую животину, дворовые всякие птицы водить умели б». Конюшинный приказ был в своем роде государственным управлением коннозаводства. При этом ведомстве были созданы «лековые конюшни», где содержали и лечили больных лошадей (конские или ветеринарные лазареты). В целях более эффективной борьбы с эпизоотиями создавались по большим проезжим дорогам «заставы крепкие», а проселочные дороги перекапывались канавами и заваливались деревьями. Каких-либо других мер против повальных болезней животных и людей не знали. Но постепенно накапливался опыт в данном отношении. Люди научились распознавать болезни, находить характерные для каждой из них признаки, выявлять пути распространения «заразы».
В XVI веке, как уже говорилось, применялись первые сознательные меры, направленные на пресечение распространения эпизоотий. Эти меры нашли отражение в царских указах, изданных в XVII веке. В одном из таких указов 1640 г. было сказано, что причиной распространения заразных болезней среди животных, а также и среди людей является снятие шкур с трупов павших животных. В связи с этим указом запрещалось снимать шкуры с трупов, продавать и покупать больных животных, рекомендовалось трупы зарывать в землю, а людей, не выполнивших указ, предписывалось строго наказывать. Наказание обычно совершали кнутом публично. Количество ударов при этом не ограничивалось. Применялись также тюрьма и смертная казнь.
О необходимости соблюдать санитарные правила для предотвращения повальных болезней среди животных и охраны людей от заразных болезней указывалось и в «Сборном уложении» царя Алексея Михайловича. Эти правительственные акты представляют собой уже зачатки ветеринарного законодательства, попытку властей регламентировать законодательными актами мероприятия по ликвидации заразных болезней. Ветеринарные и особенно медицинские знания проникли из Греции в связи с крещением Киевской Руси. Распространителями их были преимущественно монахи, которые умели читать и писать. С возникновением письменности на Руси в XVI–XVII вв. появились и первые рукописные и печатные издания (русские и переводные) о способах и средствах лечения животных при различных заболеваниях. О содержании этих произведений можно судить по их названиям: «Аптека обозовая», «Книга лекарственная о конских болезнях», «Медицина или лечебник конский» и т.п. Издание этих книг способствовало распространению элементарных ветеринарных знаний.
На протяжении XVIII века был издан ряд правительственных указов, касавшихся усиления карантинных мер, улучшения санитарного состояния боен, рынков, упорядочения убоя скота, правил торговли мясом, уничтожения трупов животных и др. Это был уже значительный шаг вперед в организации мероприятий против заразных болезней. Карантинные мероприятия проводились еще в XVI веке с большой последовательностью. Эти меры возникали самобытно, являясь одним из проявлений народной мудрости. К концу XVI века и в XVII веке карантинные меры проводились повсеместно, в том числе и на белорусских землях. Мероприятия по борьбе с эпизоотиями осуществлялись через административные или медицинские органы, поскольку специальных ветеринарных органов в это время не существовало. Около 1620 года был учрежден Аптекарский приказ, где было сосредоточено управление медицинскими делами. На него была возложена разработка указов по борьбе с эпизоотиями и эпидемиями. Это был высший орган, в котором сосредотачивались функции в отношении всех медицинских дел. Аптекарский приказ должен был «прилагать старания о всеобщем здравии сограждан и о воспрепятствии распространения прилипчивых болезней». При нем была открыта медицинская школа. Для характеристики эпизоотий практиковалось подробное описание симптомов болезни и терапевтических средств воздействия. Эти материалы фиксировались в специальных записных книгах Аптекарского приказа, и описание носило название «сказки».
Мы видим, что в XVII–XVIII веках в российском государстве предусматривались важные меры борьбы с эпизоотиями – изоляция и карантинирование больных животных, зарывание трупов вдали от жилых помещений, сжигание зараженных предметов, проведение санитарных мер при убое скота. Уже в те времена было понятно, что заразное начало может содержаться как в организме животного, так и во внешней среде и оно может передаваться между животными и людьми. Осмысление этих фактов и служило законодательной основой при установлении рациональных методов борьбы с эпизоотиями. Широкое распространение заразных болезней явилось основной побудительной причиной тщательного изучения «скотских падежей», разработки рациональных мероприятий по профилактике, лечению и борьбе с ними. В эту важную работу включились ученые-биологи, медицинские лекари и ветеринары. Борьба с повальными болезнями была решающим толчком для организации ветеринарных школ и училищ в России и других странах Европы для подготовки квалифицированных ветработников. Если в XV–XVII веках в государстве российском те или иные примитивные меры с эпизоотиями регламентировались в основном царскими указаниями и «повелениями», то в XVIII веке все мероприятия по профилактике и борьбе с заразными болезнями домашних животных проводились вначале Аптекарской канцелярией, а позднее Медицинской коллегией. Общее руководство и надзор за этими медицинскими организациями с 1711 года осуществлял Правительствующий сенат. Он издавал соответствующие указы и распоряжения. В губерниях страны с 1737 года борьба с эпизоотическими болезнями находилась в ведении городских медицинских лекарей, а с 1797 года – губернских врачебных управ. Охрана здоровья лошадей от заразных и незаразных болезней и их лечение проводились под руководством Главной дворцовой конюшенной канцелярии, а на местах в государственных конных заводах – управляющих и коновалов-мастеров.
К числу первых исторических документов в области профилактики и борьбы против чумы крупного рогатого скота относится указ Правительствующего сената (июль 1730 г.) «О мерах предосторожности от скотского падежа», в котором излагались определенная законодательная система мероприятий при появлении массовых заболеваний скота. В нем предлагалось в неблагополучном населенном пункте проводить следующие мероприятия:
1) накладывать на такой пункт карантин;
2) объявлять об этом сельским жителям;
3) выставлять караульные посты на дорогах, ведущих в этот неблагополучный пункт;
4) немедленно зарывать трупы павших животных с кожей в землю;
5) изолировать и лечить больных животных;
6) проводить дезинфекцию помещений;
7) запретить въезд на лошадях и волах в неблагополучные по эпизоотии пункты, а также выезд из них, торговлю, прогон скота и пр.
Во второй половине XVIII века в России была уже известна роль некоторых кровососущих насекомых в переносе и передаче «яда язвенного», «заразы» (заразного начала) от трупов павших животных при сибирской язве на людей и животных. Об этом ярко говорит указ Правительствующего сената (июль 1761 г.) «О борьбе со скотскими падежами». В указе отмечалось: «Не малый конской и скотской падеж больше от того происходит, что палый скот в отдаленных от жилья местах с предосторожностью не зарывают в ямы, а бросают в лесах и на полях, от чего на том палом скоте… появляются мухи, которые, укусая и здоровый скот, тем ядом заражают, и от того оный умирает, что от таковых мух и людям от укушения приключаются некоторые болезни». Во второй половине XVIII веке большинство русских медиков считали причиной инфекционных болезней человека и животных не миазмы – гнилостные испарения, находящиеся в воздухе, а контагий – «заразительный яд», «заразительную материю».
Опытное доказательство заразительности сибирской язвы, тождественности заболевания у сельскохозяйственных животных и людей, описание патологоанатомической картины и различных клинических форм этой болезни, метода лечения и профилактики является заслугой медицинского штаб-лекаря С. С. Андреевского (1760–1818). Ему принадлежит современное название этой болезни – сибирская язва – названной им, по месту ее изучения в Сибири в 1786–1789 гг. С. С. Андреевский – автор книги «Краткое описание сибирской язвы, содержащее предохранительные и врачевальные средства в пользу простого народа». За период 1650–1800 гг. в России было издано 86 указов по предупреждению (предосторожности) заразных болезней сельскохозяйственных животных и борьбе (пресечению) с эпизоотиями и по ветеринарно-санитарному делу. В 1763 г. в стране опубликовано «Собрание разных наилучших наставлений и предохранительных средств от скотского падежа, изданное в пользу деревенских жителей».
Согласно инструкции Русской Академии наук, выдаваемой руководителям научных экспедиций в различные окраины России, участники их были обязаны на местах, кроме исследования флоры и фауны, изучать и описывать в своих дневниках «особливые болезни, в той стране обыкновенно случающиеся, а также … скотские падежи, ежели где бывают, о сих болезнях и падежах примечать, какие в тамошних местах против оных употребляют средства … с успехом». В целях охраны государственных границ России от заноса из соседних стран эпидемий и эпизоотий еще в 1602 г. был издан указ царя Бориса Годунова «Крепить заставы по всему Смоленскому рубежу». Начиная с 40-х годов XVIII века на границе Русского государства стали устраивать сухопутные и приморские карантинные отделения. Санитарный надзор за импортируемыми и экспортируемыми товарами, в том числе и за скотом, продуктами и сырьем животного происхождения, на морских и сухопутных границах (в таможнях), а также охрану их осуществляли пограничные медицинские лекари, чиновники и солдаты карантинной стражи. В апреле 1749 года был издан указ Правительственного сената «О неперевозке к российским портам на кораблях и других судах из тех мест, где оказался скотский падеж, никакой скотины и мяса копченого и соленого…».
Россия была первой страной, где в узаконенном порядке еще в начале XVIII века начал применяться ветеринарно-санитарный предубойный осмотр скота и после убоя осмотр мяса, мясопродуктов, а также рыбы, контроль их на рынке. Развитие карантинно-надзорных мер обусловливало изучение и использование знаний по вопросам зоогигиены и ветеринарной санитарии. Так, в апреле 1770 года Правительствующим сенатом был издан указ «О содержании скота в удобных хлевах и на хорошем корме в предосторожности от болезней и падежа». В распространении ветеринарных знаний в этот период наряду с Академией наук играло Вольное экономическое общество в Санкт-Петербурге (ВЭО), задачей которого являлась широкая пропаганда полезных и нужных для народа сведений в области «борьбы со скотскими и конскими падежами». Труды ВЭО публиковались.
XVIII век являлся периодом, когда Россия вступила на путь быстрого экономического развития. Дальнейшее развитие торговли и промышленности, происходившие реформы в армии, расширение взаимосвязей России с западными государствами и другими странами побуждали развитие ветеринарии и в первую очередь усиление мер борьбы с заразными болезнями животных. Имевшимся в небольшом количестве коновалам-самоучкам решение этих задач было не под силу, в связи с чем появилась необходимость в подготовке ветеринарных кадров. Особая роль в развитии ветеринарии как придворного «государевого дела» в Российской империи принадлежит эпохе царствования Петра I. При нем наблюдался значительный рост заводов и фабрик, куда привлекалась рабочая сила из крестьян. Строился морской флот и перевооружалась армия, что требовало широкой подготовки специалистов, в том числе и ветеринарных. В 1725 году была открыта Академия наук. XVIII век был периодом развития и становления самобытной русской науки, культуры, затрагивающим все регионы государства. Проводились и другие важные реформы. Петр I вел войны со Швецией, Турцией и другими странами с широким использованием кавалерии. Требовалось огромное количество лошадей, в связи с чем началась интенсивная организация конных заводов. Конюшенный приказ был упразднен. Из «древних и новых письмен словенских» был отобран гражданский шрифт.
В 1707 году царским указом предписывалось направить из городов и некоторых уездов всех коновалов в Москву для отбора и направления их в драгунские полки. В штате кавалерийского полка состояло 10 коновалов, несколько «товарищей коновальских мастеров» и «подковных мастеров», а в артиллерийском полку – один коновал, 3 его товарища и 10 подковных мастеров. Комплектование армии коновалами и кузнецами осуществлялось за счет практиков-самоучек и иноземцев. Таким образом, в XVII и XVIII веках армия, конные заводы и конюшни уже не могли обходиться без мастеров, знающих коновальское и кузнечное искусство. Указ Петра I от 31 марта 1715 г. гласил: «В Москве и Губерниях, где мочно, сыскать из Шведов кузнецов добрых, взять во всякую Губернию по 2 человека и велить им учить тому кузнечному делу Русских, в которой Губернии сколько человек содержать мочно; также коновалов для посылки в полки, в Губерниях же учить доброй коновальской науке…». Петр I проявлял большой интерес к естествознанию и, в частности, к исследованиям при помощи микроскопа. По его распоряжению у известного голландского естествоиспытателя А. Левенгука закупили несколько микроскопов и других оптических научно-исследовательских приборов.
Необходимо напомнить, что Антоний ван Левенгук (1632–1723 гг.) – голландский биолог, купец и шлифовальщик линз, пользуясь самодельным микроскопом, дававшим увеличение в 300 раз, сделал ряд микроскопических открытий. Он описал и зарисовал микроскопическое строение костей, мышц, кожи, некоторых органов, а также микроорганизмы. Левенгук наблюдал под микроскопом движение крови в капиллярах, описал эритроциты. Изучал анатомическое строение некоторых насекомых. В 1677 году он совместно со своим учеником Л. Гамом открыл сперматозоиты человека и животных. В 1665 году микроскопические исследования («письма») Левенгука были опубликованы под названием «Открытие тайн природы». И в России, и в других странах Европы и Азии в XVIII веке большой экономический ущерб животноводству причиняли различные «скотские падежи». До этого столетия в разных государствах предпринимали кое-какие меры по охране здоровья лошадей, а на изучение болезней крупного и мелкого рогатого скота, свиней и птицы почти не обращали внимание. Массовая заболеваемость и огромный падеж животных от чумы и повального воспаления легких, сибирской язвы, оспы и других заболеваний во многих странах Европы, в том числе и в России, вызывали необходимость детального изучения инфекционных болезней, потребовалась также разработка рациональных мер по их профилактике, лечению. Эпизоотические болезни послужили одной из основных причин открытия ветеринарных школ, училищ и вообще развития ветеринарии как научно-практической отрасли знаний.
Петр I считал, что для успешного развития животноводства необходимо вести борьбу с «повальными» болезнями и массовым падежом скота, поэтому он всячески способствовал распространению ветеринарных («коновальных») знаний в России. Во время его правления были изданы указы, касающиеся организации ветеринарной службы и ветеринарного образования. По указу Петра I в 1711 г. учрежден Правительствующий сенат, а в 1712 г. – торгово-промышленные компании, в 1718 г. – различные коллегии: военная, адмиралтейская, коммерческая и др. В 1705 г. Петром I Конюшенный приказ был преобразован в Главную дворцовую конюшенную канцелярию, Аптекарский приказ – в Аптекарскую канцелярию (1707–1724), затем в Медицинскую канцелярию (1725–1762), а еще позднее – в Медицинскую коллегию Правительствующего сената. В 1722 году в Санкт-Петербурге был построен специальный завод для производства медицинских инструментов. На нем изготавливали и некоторые инструменты для коновалов, а позднее для ветеринарных лекарей. Предметом внимания царя было и развитие тонкорунного овцеводства в связи с необходимостью обмундировать армию шерстяными изделиями. Была разработана инструкция по содержанию овец. Придавалось значение и созданию новых пород крупного рогатого скота. Подчеркивая большую роль Петра I по скотоврачебной части в России один из историков, изучавших его наследие, писал: «…он, может быть, смотрел с такой точки зрения, что при достаточной и здоровой пище, всего удобнее противостоять недугам, а поэтому обращал внимание сперва на здоровье домашних животных…».
На основании царского указа возникли при конных заводах Главной конюшенной канцелярии конюшенные школы. Лучшая из них основана в селе Хорошево в 7 верстах от Москвы (1735 г.) – Хорошевская конюшенная школа-пансионат на 50 человек. Одновременно открыта школа-пансионат и при Главной конюшенной канцелярии, куда принимались преимущественно дети конюшенных служителей в возрасте 6–15 лет с получением провианта, денег на обслуживание и т.п. Первоначальной целью образования Хорошевской школы была подготовка коновалов, но впоследствии она должна была выпускать и подьячих для конюшенной канцелярии, способных «по-русски писать хорошим мастерским письмом». Каждый ученик обязан был не только хорошо владеть ковкой лошадей, но также готовить подковы и гвозди, уметь кастрировать жеребцов. Программой предусматривалось изучение лечебных трав, других средств, приобретать умение в приготовлении порошков, мазей, настоев, а также по коропусканию.
Обучение в Хорошевской конюшенной школе-пансионате делилось на два этапа: подготовительный – проводившийся в пансионате, где изучали русский язык, арифметику, геометрию, тригонометрию и другие науки, а ученики, определенные к коновальной науке, кроме того, изучали латинский и позднее немецкий языки; и чисто специальный – путем прикрепления учеников к опытным мастерам различных специальностей, в том числе к коновалам и кузнецам – иноземцам и русским, работавшим в конской аптеке, на конных заводах (конюшнях). Выпускники держали экзамен в торжественной обстановке перед комиссией из 2–3 специалистов с демонстрацией умения диагностировать наружные и внутренние болезни, изготавливать подковы, расчищать копыта, пускать кровь, готовить лекарственные формы и способы их применения. Лицам, показавшим хорошие знания, выдавали аттестат и назначали на должность коновальских подмастерьев с приведением к присяге, в которой обязывались добросовестно относиться к своему делу. Следует отметить, что ветеринарное обучение в России сложилось в XVIII веке в такую пору, когда нигде в Западной Европе еще не принимались меры к его систематическому освоению. Однако работа Хорошевской школы и связанная с ней система подготовки ветеринарных специалистов не находила отражения в печати вплоть до 1910 года. Поэтому ошибочно считалось, что приоритеты во введении специального ветеринарного образования принадлежат французской Лионской школе, которая была открыта в 1762 году, т.е. почти на 30 лет позже Хорошевской.
К тому же в первых российских ветеринарных школах специалисты готовились более качественно, чем в примитивной Лионской и Альфортской во Франции, поскольку на общеобразовательную подготовку уделялось значительно больше внимания, а специальные знания носили разносторонний характер. Французская подготовка ветработников сводилась лишь к освоению кузнечного мастерства. Болезнями животных здесь не занимались. Учащиеся не имели представления о заразных болезнях, эпизоотиях и методах борьбы с ними. Таким образом, с открытием в 30–40-х годах XVIII века конюшенных школ подготовка коновалов (подмастерьев) в них проходила по школьно-ремесленному типу. В этом процессе обучения на первом этапе в основном принимали участие иноземные коновалы-кузнецы, но уже через несколько лет они были вытеснены отечественными, как имеющими лучшую выучку. В связи с ростом городского населения и общей численности российской армии и флота еще в начале XVIII века особое значение придавалось ветеринарно-санитарному надзору за качеством растениеводческой и животноводческой продукции. Так, указом Петра I от 18 сентября 1713 года «О непродаже худого мяса» торговцам запрещалось убивать больных животных и продавать такое мясо, а также указом от 18 июня 1718 года «О наблюдении порядка … за продажей мяса в рядах и других местах».
В 60-е годы XVIII века конюшенные школы были закрыты, а подготовка коновалов и кузнецов продолжалась ремесленным путем в конюшнях и армейских полках. Они проводили большую работу по лечению больных животных различных видов, кастрации и ковке лошадей.
Заготовка животных и их убой на мясо для армии и флота проводились в местностях, благополучных по эпидемиологическим и эпизоотическим болезням. Такое положение было закреплено в «Провиантских регулах» – своего рода продовольственных правилах (1758), в которых подробно освещалась санитарная оценка качества пищевых продуктов, фуража, вопросы режима их хранения и т.п. Иначе говоря, в данном законодательном документе весьма обстоятельно для своего времени освещались правила санитарной охраны людей и животных от различных пищевых и кормовых отравлений. Правительственными и царскими указами регламентировались суровые наказания за их невыполнение в борьбе с эпизоотиями. Однако, несмотря на это, заразные болезни продолжали периодически возникать в массовом порядке и наносить огромный ущерб. В связи с этим Сенат России издает в 1746 году указ «О предосторожности от скотского падежа», в котором впервые раскрыты причины появления заразных болезней, способы заражения и пути распространения, а также меры борьбы с ними. В частности, предлагалось отделение больного скота от здорового, закапывание или сжигание трупов павших животных, широкое оповещение административных органов и населения о появлении «заразы».
Запрещался убой больного скота и употребление продуктов от него в пищу, давались наставления о дезинфекции помещений, одежды и тела людей, соприкасающихся с больными животными. Указом предлагалось организовывать заставы, вывешивать объявления на досках о карантинных мерах и устанавливать «жестокое наказание» за нарушение рекомендуемых мер. Позже Академия наук издала несколько брошюр, популяризирующих данный указ и разъясняющих отдельные его положения. В 1771 году специально организованная комиссия, состоящая из медицинских специалистов, разработала «Наставления» по предупреждению болезней животных с учетом накопленного за предшествующие столетия опыта. Лучшим профилактическим приемом при возникновении заразных болезней скота признавалась его надежная изоляция с проведением дезинфекции в хлевах. «Наставление» предупреждало о возможности распространения заразного начала через инфицированные пастбища, помещения, навоз и мух. Предлагалось диетическое кормление животных.
XVIII век ознаменовался началом неуклонного возрастания печатных изданий и распространения ветеринарной литературы по различным вопросам. Наряду с медицинскими рукописями появились и специальные рукописные учебники по ветеринарному делу – «Травники», «Ветрограды», «Ветограды», «Лечебник конский», «О вскармливании жеребяти новорожденного», «Скотский лечебник», «Книга конская лекарственная», «Городской и деревенский коновал», «О падеже в рогатом скоте», «Словарь врачевания болезней…», «Новый полный методический лечебник конский, скотский и других домашних животных…», «Наставление или изображение правил, собственно принадлежащих к сбережению конского здоровья», «О вычищении навоза», «Опытные замечания, относящиеся до скотоводства» и многие другие. Вместе с тем были в обиходе некоторые издания, касающиеся зоотехнии. Во второй половине XVIII века в Российской империи было издано 28 книг по животноводству и 30 книг по ветеринарии. Различные вопросы ветеринарии и зоотехнии довольно подробно освещены в фундаментальном руководстве медицинского лекаря И. С. Андреевского «Новый полный методический лечебник конский, скотский и других домашних животных, как-то: овец, коз, свиней, собак, кошек и домашних птиц… изданный в пользу любителей скотоводства» (3 тома, 6 книг, 1793). Профессор земледелия и животноводства М. Г. Ливанов в трудах «Руководство к разведению и поправлению домашнего скота» (1794 г.) и «О земледелии, скотоводстве и птицеводстве» (1799) осветил различные виды и породы сельскохозяйственных животных, основы зоогигиены, а также описывает некоторые заразные и незаразные болезни крупного и мелкого рогатого скота, свиней и домашней птицы, их лечение.
Важную роль сыграл и первый отечественный ученый-агроном А. Т. Болотов. Редактируя и издавая журналы «Сельский житель» (1778–1779) и «Экономический магазин» (1780–1789), он опубликовал более 400 работ и статей по вопросам сельского хозяйства и, в частности, по заразным и незаразным болезням, лечению больных животных и ветеринарной санитарии. В большинстве своем в XVIII веке отечественная литература по животноводству и ветеринарии была рассчитана на массового читателя – «для пользу народа», «для любителей скотоводства». Девизом всей этой печатной литературы было широкое проведение мероприятий по зоогигиене и профилактике в животноводстве. «Предохранение, – писал ученый-медик А. Г. Бахерахт (1773), – есть главнейшая и ко исполнению легчайшая часть лечения».
Таким образом, за указанный исторический период начали формироваться более совершенные основы ветеринарного дела на основе многолетнего апробирования тех или иных мер борьбы с эпизоотиями. Но все мероприятия проводились беспланово в масштабах всех регионов Российской империи, в условиях недостатка ветеринарных специалистов и слабых знаний об истинных возбудителях заразных болезней. Поэтому их эффективность была невысокой. Когда белорусская территория входила в состав Речи Посполитой, здесь ветеринарной службы как таковой не было. Лечением животных, борьбой с повальными болезнями занимались в основном медики. Только после воссоединения Беларуси и России (1772, 1793 и 1795 гг.) начали появляться зачатки ветеринарной профессии. В 1797 году в губерниях были открыты врачебные уставы, в обязанности которых входила организация ветеринарной работы. Однако ветеринария в белорусских губерниях находилась в руках уездных медиков, в распоряжении которых было по одному сельскому коновалу или ветфельдшеру. Первым ветеринарным специалистом на белорусской земле был врач и естествоиспытатель Жан Эммануел Жилиберт, приглашенный в 1775 году в Гродно. Он написал и разослал во все уезды этой губернии инструкции по борьбе с некоторыми заразными болезнями животных (С. Г. Балашенко, 1978).
Конец XVIII века ознаменовался чрезвычайно важным открытием принципиально нового метода профилактики опасной вирусной болезни людей – оспы. В 1796 году английским сельским врачом Эдуардом Дженнером была доказана возможность противооспенных прививок, решившись на смелый эксперимент. Он привил здоровому 8-летнему мальчику содержимое пустулы с руки доярки, болевшей коровьей оспой. На месте прививки у ребенка развились две оспины и наблюдалось общее недомогание, но к восьмому дню он выздоровел. Через 1,5 месяца Дженнер инфицировал мальчика материалом из пустулы человека, больного натуральной оспой. На месте прививки появилась краснота, исчезнувшая через два дня. Через несколько месяцев была сделана вторая прививка, а спустя пять лет – третья. Заметного действия на организм заражение не произвело. Таким образом, предположение о предохранительных свойствах коровьей оспы подтвердилось. Прививочный материал из пустул коров, больных оспой, Дженнер назвал «вариолвакцина», а саму прививку «вакцинация» (от латинского vacca – корова). Этим самым была доказана возможность и положено начало разработке способов специфической профилактики инфекционных болезней людей и животных путем создания биологических препаратов – вакцин. Большое значение правительством уделялось обеспечению армии ветеринарными кадрами.
В начале XVIII века имевшиеся в армейских штатах коновалы были «неслужащими» и жалование получали такое же, как и рядовые. Введенные в 1731 году в штаты коновалы-иноземцы находились в значительно лучших условиях. Так, по штатам этого года в Кирасирском полку коновал-иноземец получал в год 60 рублей, а русские коновалы – по 12 рублей 72 копейки; в 1763 году в тех же полках коновал-иноземец получал 116 рублей, а коновал-русский – 8 рублей. Первоначально доукомлектование армии конским составом производилось посредством поставки лошадей населением безвозмездно на основании целого ряда особых указов о лошадином сборе. При Петре I и в дальнейшем конский состав приобретался в основном за деньги. Значительным источником ремонтирования армии были военные конные заводы, получившие широкое развитие в первой половине XVIII века, но в 60–70 годах этого столетия были расформированы, так как «приплодных лошадей получалось весьма малое число…, а на содержание немалой казённый кошт тратился». После Отечественной войны 1812 года, приведшей к упадку коневодство, возрождается система военных конных заводов, которые потом вели большую работу по усовершенствованию конных пород, используя лошадей «отборных из отборных». Однако основным способом ремонтирования оставалась покупка лошадей полковыми командирами на специально отпускаемые частям средства. В 1796 г. устанавливается новый порядок ремонтирования при помощи так называемых «ливерантов». На основании квитанций о приёме полками лошадей деньги ливерантам платила Военная коллегия. В конце XVIII века, в период блестящей полководческой деятельности генералиссимуса А. В. Суворова, из штатов полков исключаются должности коновалов-иноземцев. Они себя не оправдали, ибо в большинстве были малоподготовленными самоучками и даже шарлатанами.
Зарубежные страны смотрели на Россию как на вечный источник всяких заразных болезней домашних животных, что препятствовало развитию внешней торговли скотом и сырьем животного происхождения. Надо отметить, что открытие Э. Дженнера возбудило мысль многих исследователей использовать в борьбе против повальных болезней метод создания искусственной невосприимчивости с помощью прививки вакцинных материалов. Особенно это касалось сибирской язвы. Правда, такая идея была успешно решена только через 85 лет после удачных опытов Э. Дженнера. Возможность создания противосибиреязвенных препаратов, с помощью которых можно достичь невосприимчивости организма к сибирской язве, родилось давно, но реально осуществить ее удалось лишь французскому биологу-иммунологу Луи Пастеру. В 1881 году ученый вместе с сотрудниками изготовил две вакцины против сибирской язвы. Метод создания вакцин заключался в том, что вирулентную микробную культуру, изолированную из трупа павшего от сибирской язвы животного, высевали в куринный бульон и помещали в термостат при температуре 42–43 ºС в течение 24 суток.
Тем самым Л. Пастер получил первую, более ослабленную вакцину, при выдерживании культуры в течение 10–12 суток – вторую, менее ослабленную. С целью стабилизации вирулентных свойств вакцин культивированием в термостате при температуре 35 ºС переводили бациллярную форму микробов в споровую. После проверки полученных вакцин на лабораторных животных Л. Пастер сообщил печати о предстоящем испытании их на сельскохозяйственных животных. Об этом узнал заведующий кафедрой микробиологии Харьковского университета профессор Л. С. Ценковский и выехал во Францию. Летом Л. Пастер провел публичные опыты по проверке сибиреязвенных вакцин. В опытах использовали 24 овцы, козу и 6 коров, которым сначала привили первую вакцину, а 12 дней спустя – вторую. Всех вакцинированных и такое же число неиммунизированных (контрольных) животных заразили вирулентной культурой возбудителя сибирской язвы. В результате ни одно вакцинированное животное не заболело, контрольные же овцы и козы пали в течение 3 суток; коровы остались живы, но тяжело переболели. Это был триумф Л. Пастера. Страшная болезнь, наносившая животноводам всех континентов мира неисчислимые бедствия, была побеждена.
После возвращения из Франции в 1882 году Л. С. Ценковский начал работу по созданию отечественных сибиреязвенных вакцин, которая увенчалась успехом – в 1883 году он получил противосибиреязвенные вакцины двух степеней ослабления. За основу ученым был взят принцип Л. Пастера. Вирулентную культуру возбудителя сибирской язвы Л. С. Ценковский высевал в мясной куриный бульон и выращивал в термостате при температуре 42,5 ºС в течение 12 суток для получения первой вакцины и 6 суток – для второй. Для закрепления новых биологических свойств бациллярную форму вакцинных микробов путем культивирования при температуре 35 ºС в течение 6 суток переводили в споровую. Полученные вакцины Л. С. Ценковский испытал на белых мышах, сусликах и кроликах. В первом же опыте, проведенном на 11 вакцинированных и 2 контрольных овцах, получил положительные результаты. В 1884 году было вакцинировано 1333 овцы, из которых вирулентной культурой возбудителя сибирской язвы затем были заражены 30 животных. В итоге 30 вакцинированных животных остались живы, а 9 контрольных погибли от сибирской язвы. В ноябре 1885 года ветеринарная служба Министерства внутренних дел предписала всем губернским земствам приступить к вакцинации животных против сибирской язвы, подчеркнув, что ее следует проводить в благоприятное время года и иммунизировать только упитанных животных. Позже Л. С. Ценковский усовершенствовал полученные вакцины.