Самоопределение личности как часть процесса социализации

Самоопределение - это «относительно самостоятельный этап социализации, сущность которого заключается в формировании у индивида осознания цели и смысла жизни, готовности к самостоятельной жизнедеятельности на основе соотнесения своих желаний, наличных качеств, возможностей и требований, предъявляемых к нему со стороны окружающих и общества» ([34]). Тот факт, что самоопределение рассматривается часть процесса социализации, в сущности и определяет включение этого понятия в контекст нашего анализа.

Заметим, что самоопределение относится к социализации в части формирования личности и происходит, в основном, в старшем школьном возрасте. Поэтому, с одной стороны, это достаточно локальный процесс, связанный с определенным возрастным периодом, а с другой – это один из показателей, характеризующий зрелость личности, а поэтому по этому показателю можно судить об успешности или неуспешности социализации в целом. психологический адаптация социализация личность

Самоопределение – интегральный показатель и достаточно многогранное понятие. В частности, это понятие включает несколько аспектов и позволяет говорить о моральном, личностном, профессиональном, религиозном самоопределении и т.д. В данном случаем мы ограничимся рассмотрением самоопределения только в личностном аспекте, связанным с сознательным выбором «Я», т.е. выбором системы ценностей и определенностью в ответе на вопрос: «кто Я, «какой Я».

В отечественной психологии проблема самоопределения рассматривается в работах Л. И. Божович, А. В. Петровского, В. И. Гинзбурга, В. Ф. Сафина, Г. П. Нилова, М. И. Руткевича, С. П. Крягжде и др. Попытка построения общего подхода к самоопределению личности в обществе была предпринята В. Ф. Сафиным и Г. П. Никовым [53]. Они исходят из характеристики «самоопределившейся личности», которая для них является синонимом «социально созревшей» личности. Ее основная характеристика усматривается в соблюдении норм, принятых в обществе, и в ориентированности на определенные групповые, коллективные и общественные ценности».

Методологические основы психологического подхода к проблеме самоопределения были заложены С. Л. Рубинштейном. С. Л. Рубинштейн рассматривает самоопределение в контексте проблемы детерминации. «Самоопределение выступает как самодетерминация, в отличие от внешней детерминации; в понятии самоопределения, таким образом, выражается активная природа «внутренних условий». При этом подчеркивается роль «внутреннего момента самоопределения, верности себе, неодностороннего подчинения внешнему». «Таким образом, на уровне конкретной психологической теории проблема самоопределения выглядит следующим образом. Для человека «внешние причины», «внешняя детерминация» – это социальные условия и социальная детерминация. Самоопределение, понимаемое как самодетерминация, представляет собой, собственно говоря, механизм социальной детерминации, которая не может действовать иначе, как будучи активно преломленной самим субъектом. Проблема самоопределения, таким образом, есть узловая проблема взаимодействия индивида и общества, в которой как в фокусе высвечиваются основные моменты этого взаимодействия: социальная детерминация индивидуального сознания (шире – психики) и роль собственной активности субъекта в этой детерминации».

В зарубежной психологии в качестве аналога понятия «личностное самоопределение» выступает категория «психосоциальная идентичность», разработанная и введенная в научный оборот американским ученым Э. Эриксоном. Подчеркивается, что «Формирование чувства идентичности связано с осознанием собственной ценности и компетентности».. В [10] говорится о том, что «Главной задачей, которая встает перед индивидом является формирование чувства идентичности в противовес ролевой неопределенности личностного «Я». Субъект должен ответить на вопросы: «Кто я?» и «Каков мой дальнейший путь?» В поисках личной идентичности человек решает, какие действия являются для него важными, и вырабатывает определенные нормы для оценки своего поведения и поведения других людей. Этот процесс связан также с осознанием собственной ценности и компетентности».

Главной опасностью, которой, по мнению Эриксона, должен избежать молодой человек в этот период, является размывание чувства своего “я”, вследствие растерянности, сомнений в возможности направить свою жизнь в определенное русло. Канадский психолог Марше (1966) выделил четыре стадии развития идентичности:

1. Неопределенность идентичности. Индивид еще не избрал для себя никаких определенных убеждений и никакого определенного профессионального направления. Он еще не столкнулся с кризисом идентичности.

2. Предварительная идентификация. Кризис еще не наступил, но индивид уже поставил для себя какие-то цели и выдвинул убеждение, которые в основном являются отражением выбора, сделанного другими.

3. Мораторий. Стадия кризиса. индивид активно исследует возможные варианты идентичности в надежде отыскать тот единственный, который он может считать своим.

4. Достижение идентичности. Индивид выходит из кризиса, находит свою вполне определенную идентичность, выбирая на этой основе для себя род занятий и мировоззренческую ориентацию.

«Эти стадии отражают общую логическую последовательность формирования идентичности, однако это не означает, что каждая из них является необходимым условием для последующей. Лишь стадия моратория, по существу, неизбежно предшествует стадии достижения идентичности, поскольку происходящий в этот период поиск служит предпосылкой для решения проблемы самоопределения. Идея типологии развития идентичности, вариантов взросления в раннем юношеском возрасте завоевывает все большую популярность в отечественной психологии. Показано, что этапы самоопределения (они же и уровни и типы развития личности) являются целостным образованием, где разные личностные переменные системно связаны друг с другим. Каждый из них характеризуется присущими именно ему психологическими трудностями» [33].

Представляют интерес рассмотренные А. В. Мудриком механизмы самоопределения (идентификация - обособление ). «Автор говорит о том, что самоопределение личности предполагает как усвоение накопленного человечеством опыта, который в психологическом плане «Я» протекает как подражание и идентификация (уподобление), так и формирование у индивида неповторимых, только ему присущих свойств, которое протекает как персонификация (обособление). Идентификация вслед за подражанием и конформностью выступает ведущим началом, обуславливая персонификацию личности. Вот почему идентификация и персонификация является двуединым процессом и механизмом самоопределения».

Большой вклад в разработку проблемы самоопределения был сделан Л. И. Божович. «Она показывает:

во-первых, что потребность в самоопределении возникает на определенном этапе онтогенеза — на рубеже старшего подросткового и младшего юношеского возрастов, и обосновывает необходимость возникновения этой потребности логикой личностного и социального развития подростка.

Во-вторых, потребность в самоопределении рассматривается как потребность в формировании определенной смысловой системы, в которой слиты представления о мире и о себе самом, формирование этой смысловой системы подразумевает нахождение ответа на вопрос о смысле своего собственного существования;

в-третьих, самоопределение неразрывно связывается с такой существенной характеристикой старшего подросткового и юношеского возрастов, как устремленность в будущее; и наконец,

в-четвертых, самоопределение подразумевает выбор профессии, но не сводится к нему».

В исследованиях, проведенных под руководством А. В. Петровского, проблема самоопределения изучалась в аспекте самоопределения личности в группе [43]. В этих работах самоопределение рассматривается как феномен группового взаимодействия. Коллективистическое самоопределение проявляется в особых, специально конструируемых ситуациях группового давления — ситуациях своеобразной «проверки на прочность», — в которых это давление осуществляется вразрез с принятыми самой этой группой ценностями. Оно является «способом реакции на групповое давление» [49]; способность индивида осуществить акт коллективистического самоопределения есть его способность действовать в соответствии со своими внутренними ценностями». В этих работах выделяются два главных момента: «первый - самоопределение осуществляется по отношению к ценностям, второй — оно осуществляется в осознаваемых волевых актах» [10].

Значение самоопределения личности в контексте социализации и понятии о конформизме хорошо иллюстрируется экспериментами С. Мильгрема. В этих экспериментах психически полноценные и здоровые люди (в основном, ими были студенты американских университетов) должны были «обучать» другого человека запоминанию ряда слов или цифр, находясь в роли «экспериментатора». О том, что в роли обучаемых выступали приглашенные актеры, студенты-экспериментаторы не знали. Они воспринимали их, как реальных людей, приглашенных для изучения процессов запоминания. По инструкции руководителя эксперимента, если «испытуемый» ошибался при воспроизведении слов, «экспериментатор» (студент) должен был наказывать его ударом тока, при этом он все время должен был увеличивать разряд тока при каждой новой ошибке подставного испытуемого. Актер, выполняющий роль испытуемого, наглядно демонстрировал «экспериментатору» свои болевые ощущения от удара током: он корчился, кричал, требовал прекратить эксперимент и т.д. Если «экспериментатор» начинал сомневаться, стоит ли продолжать обучение, сопровождаемое ударами током, сотрудник психологической лаборатории, участвовавший в эксперименте, настаивал на том, чтобы «экспериментатор» продолжал действовать по инструкции.

Примечательно, что среди студентов, участвовавших в этом «эксперименте», были и такие, кто «на словах» возражали против продолжения эксперимента и, тем не менее, продолжали следовать инструкции и требованиям работника лаборатории. Комментируя такое поведение, С. Милгрем, пишет: «несмотря на то, что испытуемый постоянно сопровождал свои действия весьма эмоциональными возражениями, он тем не менее до самого конца подчинялся приказам экспериментатора и в итоге применил самый сильный разряд тока. Мы имеем здесь любопытный пример несоответствия между поступком и словом. На вербальном уровне испытуемый проявил решительное нежелание продолжать процедуру, но в своих действиях шел на поводу у экспериментатора. Он не хотел подвергать жертву ударам тока, ему было чрезвычайно неприятно делать это, но он не смог достаточно энергично и убедительно сформулировать отказ от дальнейшего участия в эксперименте, который освободил бы его от власти экспериментатора». Отмечается, что «Подобное расхождение между словом и делом является наиболее отчетливым показателем конформизма.

Те же из испытуемых, кто, вопреки внешнему давлению занял четкую позицию относительно продолжения своего участия в эксперименте, в достаточно лаконичной и недвусмысленной форме заявили об этом: «Тот человек, он стучит там. Он хочет, чтобы его выпустили… Мне очень жаль, но если человек не хочет, я должен остановиться… Я лучше верну деньги (за участие в эксперименте испытуемые получали денежное вознаграждение). Я не хочу причинять ему вред… Извините, но если он хочет выбраться оттуда, я больше не буду наказывать его. Никакие деньги не заставят меня причинить боль другому человеку»